(1918-1993 гг.)

Биография

…28 мая 1942 года лётчик Александр Бурак вылетел на боевое задание. Прорвавшись сквозь плотный огонь вражеских зенитных батарей, самолёт начал снижаться. Лётчик искал цель. И вдруг увидел скопление войск. Один заход, второй... Во время очередной атаки самолёт был подбит, а лётчик тяжело ранен. Но он не прекращает атаку врага. Десятки гитлеровцев уничтожил лётчик в этом бою.

Это один из боевых эпизодов Александра Кондратьевича Бурака.

Родился он в 1918 году в городе Дзержинске. Здесь окончил семилетнюю школу, а затем Минскую железнодорожную школу и получил специальность слесаря. В 1938 году без отрыва от производства окончил Минский аэроклуб и поступил в Одесскую школу лётчиков-истребителей, которую успешно окончил накануне войны в 1940 году.

В действующей армии с апреля 1942 года.

Бурак Александр Кондратьевич - заместитель командира эскадрильи 208-го штурмового авиационного полка 227-й штурмовой авиационной дивизии 8-го штурмового авиационного корпуса 8-й воздушной армии 4-го Украинского фронта, старший лейтенант.

Летал на штурмовиках ИЛ-2, громил врага на 1-ом Украинском, Брянском, Калининском фронтах. В боях Александр Кондратьевич был смел, решителен, отлично летал в сложных метеорологических условиях, умело отыскивал цель и поражал её. За 128 боевых вылетов уничтожил 28 вражеских танков, 50 автомашин, три самолёта, 8 складов с боеприпасами, 3 батареи полевых орудий и 5 батарей зенитной артиллерии, поджёг 2 эшелона, десятки вагонов, уничтожил сотни фашистских солдат и офицеров.

Опытный и мужественный лётчик, А.К. Бурак в сложнейших метеорологических условиях всегда находил цель и поражал её.

В мае 1943 года Бурак А.К. участвовал в штурмовом налёте на город Козельск Калужской области. В момент атаки его самолёт был подбит снарядом вражеской зенитной артиллерии. Лётчик был тяжело ранен в лицо, но, истекая кровью, продолжал атаковать противника. Отважный пилот закончил атаку вместе со всеми, на серьёзно повреждённой машине перелетел через линию фронта и посадил её на своей территории.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм старшему лейтенанту Бураку Александру Кондратьевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7619).

После войны бесстрашный лётчик-штурмовик продолжил службу в ВВС СССР. В 1946 и в 1951 годах он окончил Высшие офицерские лётно-тактические курсы. С 1956 года подполковник Бурак А.К. — в запасе, а затем в отставке. В конце 80-х - начале 90-х годов Жил в областном центре Харьковской области Украины - городе Харькове. Скончался 24 декабря 1993 года.

 Лётчик награждён орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, четырьмя медалями.

Бурак Александр Кондратьевич

Литература

Андреев, С.А. Александр Кондратьевич Бурак / С.А. Андреев // Совершенное ими бесмертно. Кн. 2.- М., 1986.- С.397.

Бурак Аляксандр Кандратавіч //Беларуская энцыклапедыя: у 18 т. Т.3.- Мінск, 1996.- С.34

Бурак Аляксандр Кандратавіч //Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне, 1941-1945: энцыклапедыя /Гал. рэдактар І.П.Шамякін.- Мінск, 1990,- С.182.

Бурак Александр Кондратьевич //Герои Советского Союза: краткий биографический словарь: ч.1.- Москва, 1987.-С.392.

Бурак Аляксандр Кандратавіч: Герой Савецкага Саюза //Сцяг Кастрычніка.- 1964.- 4 ліпеня.

Бурак Александр Кондратьевич //Минская область:Энциклопедия Т.1: А-Г. - Мн., 2007.- С.351.

Бурак Александр Кондратьевич // Навечно в сердце народном: к 30-летию победы над фашистской Германией/ Главный редактор П.У.Бровка.- Минск, 1975.- С.64.

Бурак Аляксандр Кандратавіч // Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004.- С. 393.

Бурак Александр Кондратьевич // Республика Беларусь: Энциклопедия.- Мн., 2005-2008. Т.2 : А – Герань.- Мн.- 2006.- С.558.

Бурак Аляксандр Кандратавіч //Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т.2.- Мінск, 1994.- 132.

Валадзько, П. З племя крылатых / П. Валадзько //Сцяг Кастрычніка.- 1966.- 18 жніўня

Героі Савецкага Саюза – нашы землякі // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 8 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области: альбом/Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Дняпроў, В. Нашы землякі / В. Дняпроў // Сцяг Кастрычніка.- 1974.- 14 снежня

Летапіс народнай славы // Сцяг Кастрычніка.- 1984.- 9 лютага

Подлипский, А.М. Белоруссия на почтовых открытках /А.М. Подлипский .- Мн., 1988.- 111 с.

Созвездие славы: Бурак Александр Кондратьевич , Герой Советского Союза : папка / Дзержинская центральная районная библиотека ; отдел библиотечного маркетинга.-Дзержинск, 2010г.

Савинов, Б. Победа летчика Бурака / Борис Савинов // Узвышша. - 2020. - 8 мая. - С. 6.

Касьянов, В. За штурвалом «черной смерти». Героический боевой путь летчика-штурмовика Александра Бурака / Режим доступа: https://www.mlyn.by/novosti/2021/10/za-shturvalom-chernoj-smerti-geroicheskij-boevoj-put-letchika-shturmovika-aleksandra-buraka/ . - Дата доступа: 21.10.2021.

(1917-1985 гг.)

Биография

Гармоза Михаил Михайлович - наводчик орудия 152-миллиметровой гаубичной батареи берегового отряда сопровождения Краснознамённого Балтийского флота,краснофлотец.

Родился 19 августа 1917 года в деревне Чапля ныне Дзержинского района Минской области Белоруссии в крестьянской семье. Белорус. Член ВКП(б)/КПСС с 1942 года. Окончил 4 класса. Работал трактористом Дзержинской МТС.

В Военно-Морском Флоте с 1938 года. Участник советско-финляндской войны 1939-40 годов.

Наводчик орудия 152-миллиметровой гаубичной батареи берегового отряда сопровождения Краснознамённого Балтийского флота краснофлотец Михаил Гармоза в период подготовки к наступлению 7-й армии Северо-Западного фронта участвовал в разрушении оборонительных сооружений Мурильского узла (ныне деревня Высокое Выборгского района Ленинградской области).

Под ружейным и пулемётным огнем противника отважный балтиец огнём своего орудия разбил дот и уничтожил его гарнизон.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 апреля 1940 года «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство» краснофлотцу Гармозе Михаилу Михайловичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 457).

В 1941 году М.М. Гармоза окончил Киевское танковое училище. С началом Великой Отечественной войны в действующей армии. Командир танка, заместитель командира и командир танковой роты. После Победы над гитлеровской Германией ветеран двух войн служил в Военно-Морском Флоте СССР. С 1948 года капитан М.М.Гармоза - в запасе.

Жил в столице Белоруссии – городе-герое Минске. Работал в МВД Белорусской ССР. Скончался 24 июня 1985 года.

Награждён орденом Ленина, орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, медалями.

РЕАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ «НЕЗНАМЕНИТОЙ» ВОЙНЫ.

Зимнюю войну 1939-1940 годов русский поэт А. Твардовский назвал «незнаменитой». Долгое время об этой войне в официальной прессе умалчивали. СССР за участие в этой войне был объявлен агрессором и исключен из Лиги Наций. Была ли неизбежна советско-финская война и каковы ее истинные причины? До сих пор у историков нет единого ответа на эти вопросы. Но то, что этот была война, а не конфликт местного значения, сомнений не вызывает. И, как на всякой войне, простые солдаты проявляли чудеса героизма и отваги. Одним из реальных героев этой войны был наш земляк – Михаил Михайлович Гармоза.

Михаил Михайлович Гармоза родился 19 августа 1917 года в деревне Чапля Новоселковского сельсовета Дзержинского района в семье крестьянина-бедняка. В 1933 году он заканчивает четыре класса и на следующий год поступает на курсы трактористов, а затем направляется на работу в Дзержинскую МТС.

10 октября 1938 года он был призван в ряды Красной Армии. Служил Михаил Михайлович в Ленинградском Военном Округе в корпусной артиллерии наводчиком орудия. Полк, в котором служил М. Гармоза, охранял северо-западные границы СССР.

26 ноября 1939 года, без объявления войны, финская артиллерия открыла в районе Манийлы огонь по советским пограничникам, убив и ранив несколько человек. Одновременно несколько отрядов финских войск пытались перейти государственную границу.

Советское командование развернуло на границе пять армий и Балтийский флот, который блокировал побережье Финляндии. В 8 часов 30 ноября, в ответ на военные провокации, советские войска перешли границу, нанеся главный удар на Карельском перешейке. Наступление проходило в условиях суровой зимы, морозы достигали 40-450 С, лежал глубокий снег. Войска и техника вынуждены были продвигаться по бездорожью, дремучим лесам, многочисленным озерам и болотам.

Самым трудным участком фронта был Карельский перешеек, где проходила сильно укрепленная «линия Маннергейма», сооруженная французскими и немецкими инженерами по последнему слову военно-строительной техники. Это укрепление строилось 10 лет и было названо по имени маршала Финляндии К. Маннергейма (бывшего царского генерала). Оно состояло из восьми укрепленных оборонительных полос и Выборгского укрепленного района. В эту систему входили ДОТы и ДЗОТы, они взаимодействовали между собой фланговым и косоприцельным огнем. Перед укреплениями были оборудованы сети проволочных заграждений, противотанковые рвы и поля минных фугасов. Каждый населенный пункт представлял собой оборонительный узел с радиосвязью, запасами горючего, боеприпасов.

Для справки:

«Линия Маннергейма» — комплекс оборонительных сооружений на Карельском перешейке, созданных для сдерживания возможного наступательного удара со стороны СССР. Длина линии составляла около 135 км, а её глубина около 90 км. Железобетонные сооружения оборонительной линии делят на постройки первого поколения (1920 — 1937 годы) и второго поколения (1938 — 1939 годы). Проекты А. Раппе, фон Барндештайна, Ж. Гро-Куасси, В. Карикоски. Названа по имени Маннергейма, по приказу которого разрабатывались планы обороны Карельского перешейка еще в 1918 году. По его же инициативе были созданы наиболее крупные сооружения комплекса.

Само название «линия Маннергейма» появилось уже после создания комплекса в начале зимней советско-финской войны в декабре 1939 года, когда финские войска начали упорную оборону. Незадолго до этого, осенью, прибыла группа иностранных журналистов, чтобы ознакомиться с фортификационными работами. В то время много писалось о французской линии Мажино и о германской линии Зигфрида. Сын бывшего адъютанта Маннергейма Йорма Гален-Каллела, который сопровождал иностранцев придумал название «линия Маннергейма». После начала Зимней войны это название появилось в тех газетах, представители которых осматривали сооружения.

«Линия Маннергейма».

Советско-финская война еще не началась.

Долгое время советские войска не могли прорвать «линию Маннергейма». В начале февраля 1940 года в результате дополнительной разведки была уточнена система огня противника. К началу прорыва линии советские войска подтянули на северо-западный фронт новые силы, обеспечив себе значительное превосходство в живой силе и технике по сравнению с противником.

Метод штурма укреплений линии Маннергейма был разработан советскими командирами в ходе подготовки к Февральскому наступлению Советско-финской войны, и оказался вполне эффективным.

С небольшими вариациями он состоял в следующем. Вначале местность обследовалась разведчиками. Как можно ближе к укреплению, но под прикрытием растительности, устанавливалась 203-мм гаубица образца 1931 года (практически единственное орудие, способное разрушить железобетонный дот или «каменную амбразуру»). На следующем этапе, который обычно начинался на рассвете, от гаубицы начинал движение танк. Он валил деревья по направлению к укреплению, и, выполнив свою задачу, уползал в сторону. Гаубица немедленно открывала огонь прямой наводкой. Орудийному расчету надо было действовать быстро, и не только из-за возможного ответного артиллерийского огня: финские снайперы действовали не менее эффективно. Тем не менее, укрепление выводилось из строя (по воспоминаниям, на одну «точку» в среднем тратили порядка 20 снарядов). На последнем этапе на линию Маннергейма наступала пехота. Часто она обнаруживала там живых финских солдат, сумевших спрятаться от града железных и каменных осколков, однако от разрывов огромных 100-килограммовых снарядов они были контужены и уже не способны к активному сопротивлению.

ХАРАКТЕРИСТИКИ ГАУБИЦЫ Б-4:

Страна производитель – СССР;

Калибр – 203-мм (8 дюймов);

Боевая масса – 17 700 кг;

Длина ствола – 25 калибров (5,07 м);

Угол возвышения – от 0 до +60;

Угол горизонтального наведения – 8;

Тип и вес снаряда – осколочный и бетонобойный; 100 кг;

Начальная скорость снаряда – 607 м/с;

Максимальная дальность стрельбы – 17900 м.

В числе других артиллеристов в этой операции принимал участие наводчик 203-миллиметрового орудия Михаил Гармоза. Тяжелые орудия подвезли на расстояние 400 метров от линии фронта. М. Гармоза пишет в своих воспоминаниях: «Огневую точку пришлось оборудовать под неприятельским обстрелом, в глубоком снегу и морозном грунте. Но эти трудности были преодолены ночью, тяжелое орудие было установлено на огневой позиции. За ночь подпилили все деревья перед орудием так, что они еле стояли, вымерили расстояние, определили прицел».

Рано утром был открыт огонь по ДОТу противника. Более сорока метких выстрелов произвело орудие. Снаряд за снарядом обрушивался на головы противника, наконец, укрепление было разрушено. Пехота бросилась в атаку. Гарнизон укрепления был уничтожен. На этом участке фронта «линия Маннергейма» была прорвана. Действия орудия, наводчиком которого был молодой балтиец Михаил Гармоза, применивший тактику стрельбы прямой наводкой, обеспечили благоприятные условия продвижений наших войск. Опыт стрельбы прямой наводкой помог советским войскам обеспечить прорыв еще на двух направлениях.

О своем участии в операции Гармоза пишет: «Мне приходилось воевать не только на Карельском перешейке, но и на других участках фронта. Взаимодействуя с пехотой и танками, мы обеспечивали разрушение огневой системы вражеской обороны и прокладывали путь наступающим частям, самой трудной задачей была борьба с артиллерией противника».

12 марта 1940 года между Советским Союзом и Финляндией был подписан мирный договор.

«Линия Маннергейма» взломана. Границы между Финляндией и СССР после окончания Советско-финской войны 1939-1940гг.

21 апреля 1940 года за инициативу, находчивость и мужество в бою, обеспечившем успех наступления советских войск, наводчику орудия Михаилу Михайловичу Гармозе было присвоено звание Героя Советского Союза.

«В Кремле, принимая правительственную награду, - пишет М. Гармоза, - я изъявил желание остаться служить в Красной Армии. Тут же, в Москве, получил направление на учебу в Киевское танковое училище им. С.К.Тимошенко, но моя учеба продолжалась недолго».

Вскоре Михаил Гармоза вновь отправляется на фронт – началась Великая Отечественная война. Принимал участие в боях за оборону Киева, Житомира, Белой Церкви.

В октябре 1941 года ему присвоили звание водителя танка 2-го класса и командировали на Волховский фронт, где он служил в танковой Дальневосточной дивизии, занимался ремонтом танков и боевой техники для фронта. Весной 1942 года Гармоза был назначен на Северо-западный фронт на должность заместителя командира роты тяжелых танков «КВ».

В 1943 году танковое подразделение Михаила Гармозы было отправлено на 1 Украинский фронт, а затем на 1 Белорусский. В составе танковой армии Михаил Михайлович Гармоза прошел по территориям Польши и Германии, форсировал водные преграды рек Шпрее, Одера, Вислы, штурмовал Берлин.

Ратный труд Михаила Гармозы был высоко оценен советским правительством. За время войны он был удостоен нескольких боевых наград.

В 1948 году по состоянию здоровья Михаил Михайлович демобилизовался из Советской Армии и перешел на работу в Министерство Внутренних Дел БССР, послужил там 12 лет и в 1960 году вышел на пенсию.

ПОДВИГ БАЛТИЙЦА МИХАИЛА ГАРМОЗЫ

…Толстая броневая плита передней стенки дота вся в глубоких трещинах, ямках, бороздах. Из развороченного бетона, окружающего плиту, торчат массивные прутья арматуры, перепутанные, как кишки. Угол амбразуры отколот снарядом. Свежим металлическим блеском отсвечивает деформированная сталь, и от угла амбразуры до края плиты ползет трещина: броня не выдержала и лопнула под точным огнем балтийских моряков.

Это чудовищное сооружение из полутораметрового бетона и полуметровой брони, эту броневую башню, как бы снятую с линейного корабля и врытую в землю, белофинны считали неуязвимой.

Несколько лет строилась эта мощная оборонительная позиция из двух бронированных дотов, которые правильнее бы было назвать фортами. Искусство и опыт лучших европейских инженеров были вложены в создание этого продуманного ансамбля укреплений, которому могут позавидовать первоклассные укрепленные районы, в постройку этой крепости, защищенной взаимодействием соседних фортов, траншей, снайперских точек. Потом сюда привели отборных, обученных шюцкоровцев, показали им эту броню и бетон, семиметровые рвы и мины, гранитные противотанковые надолбы, поземные ходы и траншеи, замаскированные места противотанковых орудий, снайперские точки на соснах, десять рядов проволоки, погреба, доверху набитые боеприпасами. «Вот, - сказали им, - крепость, которая измотает любую живую силу, отразит любую атаку, выдержит любой снаряд. Она неприступна. Вы защищены здесь от бомб и снарядов, от пуль и гранат. Ваше дело – удобно и спокойно, на выбор, как в тире, бить из этих амбразур по атакующим…».

Здесь действительно можно было продержаться любое время. Осколки самых крупных снарядов, разрывавшихся у самой стенки дота, скользили по броне, не причиняя вреда. Даже прямое попадание тяжелого снаряда могло лишь потрясти эту чудовищную скорлупу, отколоть кусок бетона, не более. Но прямое попадание артиллерии, стреляющей издалека, - случайность, один шанс из тысячи.

Увидев своими глазами эту мощную позицию, капитан балтийских артиллеристов Шуру-Бура все это отлично понял. Его подразделение только что прибыло сюда, капитан сразу же прошел сам в разведку – поколдовать на местности, как бы почувствительнее укусить этот невиданный дот, задерживавший наступление балтийцев. В лесу было тихо, но стоило капитану подползти к опушке, как тотчас же начинали свистеть пули, отмечая рядом с головой снежным дымком своё стремительное появление. Все было пристреляно – каждая прогалинка. Каждый проход между толстыми соснами…. Капитан пополз дальше. Он искал подходящее место, где бы поближе установить наблюдательный пункт, но тут, под пулями, ему пришла в голову совсем другая мысль. Он внимательно осмотрел лес…. И смелый план родился.

Когда стемнело, подразделение открыло огонь по вражеским дотам. В лесу, по узенькой тропе, трактор под этот грохот тащил к намеченному капитаном месту тяжелое орудие. Оно застревало в снегу, оно сползало в сугробы, и краснофлотцы подтаскивали его на руках. В то же время другие валили в лесу деревья, вырубая к опушке узкую просеку длиной в сто метров, рыли на будущей позиции ровик для укрытия расчета, подпиливали стоящие на опушке сосны. К рассвету все было готово, включительно до окопчика на переднем краю леса для наблюдателя. Им был сам капитан.

Наступил рассвет. В невнятной его мгле белофинны сквозь глубокие и узкие щели в полуметровой броне увидели привычную и изученную кромку леса, снежную поляну перед ним, на которой можно заметить малейшее шевеление на снегу и прекратить его короткой и точной очередью пулемета. Скоро начался артиллерийский обстрел - предвестник атаки. Снаряды падали у брони, засыпая ее снегом и землей. Сейчас из леса поползут беззащитные человеческие фигурки, которые так удобно брать на прицел сквозь надежную броню…. Тем удобнее, что советский артогонь, мешающий этому, должен прекратиться из опасения поразить своих же бойцов…

Но в лесу внезапно, как театральный занавес, упали передние сосны, и в распахнувшейся просеке неожиданно и невероятно близко, в четырехстах метрах (для артиллерии – вплотную!), показалось тяжелое орудие, уставив на дот свое широкое и страшное жерло…. И вся ярость пулеметного и ружейного огня из всех амбразур дота направились на просеку, на людей у орудия, видных без бинокля, простым глазом.

Гаубица Б-4 на боевой позиции. Из такого орудия наводчик, балтиец М.М. Гармоза вел огонь по ДОТу белофиннов.

Капитан Шуру-Бура нетерпеливо оглянулся из своего окопика на орудие…. Огонь! Почему нет огня?! Первый, самый важный момент был упущен, орудие уже в пулеметном ливне, и стрелять будет трудно….

И тут он увидел, что наводчик Гармоза, оставив орудие, быстро ползет к опушке под градом пуль, свистящих вдоль просеки. Добрых пятьдесят метров он прополз навстречу смерти, добираясь до кустика, прикрытого пушистым снегом…. Зачем?...

Когда деревья упали и Гармоза прильнул глазом к прицелу, чтобы прямой наводкой навести орудие точно на переднюю стенку открывшегося в просеке дота, он увидел в поле прицела этот маленький кустик. Кустик маячил на скрещении нитей, закрывая собой тень.

Переставлять тяжелое орудие под яростным пулеметным огнем врага было невозможно. Стрелять без точной наводки – значило свести на нет весь тщательно подготовленный обстрел. И молодой балтиец, комсомолец Михаил Гармоза схватил топорик и кинулся к кустику, навстречу ливню пуль. Он добрался до кустика, срубил его, быстро прополз обратно и, разгоряченный, задыхающийся, прильнул к прицелу….

Первый же снаряд Гармозы ударил прямо в амбразуру. Огонь и горячие газы метнулись в дот. Белофинны отскочили от амбразур, ринулись во второй, подземный этаж, где они привыкли от артиллерийского обстрела.

Но это не был обычный обстрел. Удар за ударом потрясал все сооружение. Снаряды били в броню один за другим с поражающей, страшной, неумолимой настойчивостью. И хотя они оставляли в этой непроницаемой броне лишь царапины и вмятины, человеческий организм, спрятанный за массивами стали и бетона, не мог сопротивляться этому потрясающему методическому напору. Все наполнилось горячим дымом…. И белофинны не выдержали. Они забыли о длинном подземном ходе, предусмотрительно сделанном строителями и выводившем в лес, они открыли задние двери крепости и выскочили наружу – в разрывы снарядов, в пулеметный огонь…

Общий вид на ДОТ с севера в наши дни. Бронеплиты сняты после войны, ДОТ взорван изнутри. Взрывом выбило стены, однако крыша не обрушилась.

Сила балтийской прямой наводки преодолела силу броневой крепости. Мощный бронированный дот, сооружение чудовищное и неуязвимое, замолчал навсегда, открывая дорогу рванувшимся в атаку балтийцам….

(подготовлено по очерку Л.Соболева «Третье поколение (из фронтовых записей)»)

ГАРМОЗА МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ

Литература

Гармоза Міхаіл Міхайлавіч/Беларуская энцыклапедыя: у 18 т. Т.5.- Мінск, 1997.- С.64

Гармоза Міхаіл Міхайлавіч//Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне, 1941-1945: энцыклапедыя /Гал. рэдактар І.П.Шамякін.- Мінск, 1990,- С.182.

Гармоза Михаил Михайлович //Герои Советского Союза: краткий биографический словарь: ч.1.- Москва, 1987.-С.314.

Гармоза Міхаіл Міхайлавіч: Герой Савецкага Саюза //Сцяг Кастрычніка.- 1964.- 4 ліпеня.

Гармоза Михаил Михайлович//Минская область:ЭнциклопедияТ.1: А-Г. - Мн., 2007.- С.441.

Гармоза Михаил Михайлович // Навечно в сердце народном: к 30-летию победы над фашистской Германией/ Главный редактор П.У.Бровка.- Минск, 1975.- С.74.

Гармаза Міхаіл Міхайлавіч// Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004.- С. 393.

Гармоза Михаил Михайлович // Республика Беларусь: Энциклопедия.- Мн., 2005-2008. Т.2 : А – Герань.- Мн.- 2006.- С.880.

Гармоза Міхаіл Міхайлавіч//Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т.2.- Мінск, 1994.- 487.

Героі Савецкага Саюза – нашы землякі // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 8 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области: альбом/Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Герой савецка-фінляндскай вайны 1939 – 1940 гг. //Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мінск, 2004.- С.261.

Дубовик, Н. Реальные герои “незаметной” войны /Н.Дубовик //Сцяг кастрычніка.- 2000.- 29 сакавіка.

Марозаў, У. Ішла вайна народная /У.Марозаў //Сцяг Кастрычніка.- 1978.- 28 снежня.

Соболев, Л. Третье поколение (из фронтовых записей)/Леонид Соболев // Соболев, Л. Морская душа /Леонид Соболев .-Москва, 1989.- С.271-301.

Созвездие славы: Гармоза Михаил Михайлович, Герой Советского Союза: папка / Дзержинская центральная районная библиотека ; отдел библиотечного маркетинга.-Дзержинск, 2010г.

(1910-1962 гг.)

Биография

Год рождения: 15 сентября 1910

Место рождения: д.Шпильки Минской обл.

Место смерти: г.Ленинград, 1962 год

Род войск: ВМФ Надводный флот

Годы службы: 1924—1959

Звание: контр-адмирал (1948), командующий

Эскадрой Северного флота (1951),

в годы войны — капитан 1-го ранга

Командовал: Гремящий (эсминец, 1937), 1-й дивизион эсминцев Северного флота

Награды: Золотая Звезда Героя Советского Союза, 2 ордена Ленина, 4 ордена Красного Знамени, орден Ушакова ІІ степени, орден США «Морской крест», многочисленные медали.

Гурин, Антон Иосифович — командир 1-го дивизиона эсминцев эскадры Северного флота, капитан 1 ранга.

Родился 15 (28) сентября 1910 года в деревне Шпильки современного Дзержинского района Минской области Белоруссии в крестьянской семье. По национальности белорус. Закончил 7 классов средней школы.

В Военно-Морском Флоте с 1928 года. В 1932 году окончил Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе, в 1935 году — командный класс в учебном отряде подводного плавания Краснознамённого Балтийского флота. Член ВКП(б)/КПСС с 1938 года.

Антон Иосифович Гурин был участником Великой Отечественной войны с июня 1941 года. В годы войны командовал эскадренным миноносцем «Гремящий». В 1943 году стал командиром 1-го дивизиона эскадренных миноносцев Северного флота.

Дивизион эсминцев под командованием А. И. Гурина эскортировал союзные полярные конвои, выполнял задачи по поддержке позиций сухопутных войск, обстреливал базы и вёл поиск кораблей и конвоев противника. К маю 1945 года эсминец «Гремящий» под командованием капитана Гурина произвёл свыше ста различных боевых выходов в море.

Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7595) капитану 1 ранга Гурину Антону Иосифовичу было присвоено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1945 года.

В 1948 году А. И. Гурин окончил Военно-морскую академию и затем был назначен начальником штаба эскадры Черноморского флота. С 1951 года стал командующим эскадрой Северного флота. В апреле 1952 года понижен в должности до командира 28-й дивизии учебных кораблей. С 1955 года — начальник секции НТК ВМФ, с 1958 года — начальник научно-исследовательского отдела ВМА, с 1961 года — начальник кафедры общей тактики ВМФ ВМА. Контр-адмирал. Скончался 22 октября 1962 года в Ленинграде. Похоронен на Серафимовском кладбище Ленинграда.

Награждён двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Ушакова 2-й степени (№ 146), Красной Звезды, медалями и орденом США «Морской Крест».

Имя Антона Иосифовича Гурина носят транспортный рефрижератор «Антон Гурин» (порт приписки Санкт-Петербург) и пионерская дружина Дворищанской средней школы посёлка Дворище Дзержинского района Минской области Республики Беларусь.

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

о Герое Советского Союза контр-адмирале

ГУРИНЕ АНТОНЕ ИОСИФОВИЧЕ

(1910 – 1962)

Антон Иосифович Гурин родился 28 сентября 1910 года в деревне Шпильки. Ныне Дзержинского района Минской области, в бедной крестьянской семье.

В 1925 году он окончил начальную школу в деревне Подгорье, а в 1928 году семилетку в г. Дзержинске. В 1925 году А.И.ГУРИН вступил в комсомол.

В 1928 году комсомолец ГУРИН добровольно поступил в Военно-морское им. Фрунзе в г. Ленинграде.с этого времени и до своего последнего дня, жизнь А.И.ГУРИНА была связана с Военно-Морским Флотом, в котором он прошел славный путь от курсанта до контр-адмирала, Героя Советского Союза.

После окончания училища (1932г.) молодой командир А.И.ГУРИН приказом РВС СССР назначается командиром минно-торпедной боевой части подводной лодки «Коммунист» Черноморского флота.

В это время Коммунистическая Партия и Советское правительство уделяют большое внимание обороне наших дальневосточных рубежей. В 1932 г. создается Тихоокеанский флот. В 1933 г. А.И.ГУРИН назначается служить на этот флот штурманом подводной лодки «М-І». В 1934 году, после двух лет службы на подводных лодках молодой перспективный командир посылается на учёбу – на классы командиров подводных лодок при Учебном Отряде Подводного Плавания им. С.М.Кирова в г. Ленинграде, которые А.И.ГУРИН окончил в 1935 году и был назначен штурманом дивизиона подводных лодок на Краснознаменном Балтийском флоте. Через год (в 1936 году) он назначается помощником командира подводной лодки «Щ-321», а в 1937 А.И.ГУРИН становится командиром корабля – подводной лодки «М-76».

В жизни А.И.ГУРИНА в 1938 году произошло важное событие – в мае он был принят в Коммунистическую партию, а вскоре, в том же 1938 году молодой коммунист, но уже достаточно опытный и хорошо подготовленный флотский офицер А.И.ГУРИН назначается командиром новейшего эскадренного миноносца «Гремящий», строящегося на одном из ленинградских заводов для молодого Северного флота. В 1939 году эскадренный миноносец «Гремящий» под командованием капитан-лейтенанта ГУРИНА прибыл на Северный флот.

В этой должности ГУРИНА застала Великая Отечественная война и с этим, впоследствии прославленным, ставшим легендой кораблем, неразрывно связана фронтовая судьба Антона Иосифовича.

Эскадренный миноносец «Гремящий» принял первый бой с фашистами в самом начале войны в Кольском заливе. Отражая своим огнем массированный налет вражеской авиации, он сбил один и повредил другой самолет противника.

До самого конца войны «Гремящий» не задерживался у причалов. Корабль поддерживал своим огнем войска Красной Армии, уничтожая батареи, склады боеприпасов, командные пункты, живую силу и боевую технику гитлеровцев, обеспечивал высадку морских десантов, ставил минные заграждения, отражал налеты вражеской авиации и не случайно, что первая боевая награда - орден Красного Знамени – была вручена командиру «Гремящего» уже в тяжелейшее для нашей Родины время – в ноябре 1941 года.

Но все же основная боевая работа «Гремящего» и других эсминцев Северного флота была связана с эскортированием наших и союзных конвоев.

В суровых условиях Заполярья в многочисленных боях с подводными и надводными рейдерами и авиацией противника «Гремящий» и другие эсминцы под командованием А.И.ГУРИНА отконвоировали более тысячи транспортов, обеспечив их безопасность от многочисленных атак коварного воздушного и морского противника. Вот лишь один из примеров. В конце марта 1942 года «Гремящий» под командованием А.И.ГУРИНА участвовал в эскортировании транспортов союзного конвоя «PQ-13». Плавание проходило в тяжелых штормовых условиях, в следовавших один за другим снежных зарядах, порой снижающих видимость до нуля. И вот в этой сложной обстановке «Гремящий» обнаружил, атаковал и потопил вражескую подводную лодку, пытавшуюся прорваться к транспортам.

Командующий Северным флотом адмирал А.Г.ГОЛОВКО писал о командире «Гремящего» в «Правде» от 26 июня 1942 года: «Неизмеримо возросло и отточилось боевое мужество моряков нашего надводного флота, среди них есть немало «старых северян», которые подобно капитану 3 ранга ГУРИНУ, превосходно изучили сложное искусство кораблевождения в изменчивых и суровых условиях Заполярья. Недаром говорят про ГУРИНА, что нет такой узости, через которую не сумел бы он провести свой корабль при любом шторме, нет такого шторма, который застал бы его врасплох. Эти качества добыты в походах, в долгом и упорном труде моряка».

Поэтому вполне закономерным было назначение А.И.ГУРИНА в конце 1942 года командиром дивизиона эсминцев, куда входил и его родной «Гремящий», которому в марте 1943 года было присвоено звание гвардейского. В этом была большая личная заслуга Антона Иосифовича ГУРИНА.

Корабли дивизиона под командованием ГУРИНА А.И. эскортировали наши и союзные конвои, поддерживали огнем наступающие части Красной Армии при освобождении Петсамо (Печенеги), обстреливали базы, вели поиск и уничтожение кораблей и конвоев противника. Командующий Северным флотом адмирал А.Г.ГОЛОВКО записал в своем военном дневнике: «…я убеждаюсь, что не ошибся, оставив свой выбор на ГУРИНЕ….характеристика ГУРИНА стала складываться у меня с первых дней командования флотом, когда я впервые побывал на «Гремящем». Бывший пастушонок из белорусской деревни Шпильки, пришедший на флот добровольцем, ГУРИН принял этот корабль, когда последний находился в достройке у причала одного из ленинградских заводов. С тех пор все, что по сей день составляет историю «Гремящего», неразрывно связано с ГУРИНЫМ».

За время войны ГУРИН А.И. совершил свыше 100 боевых походов, пройдя 80 тысяч полных опасностей и боев миль. За успешное выполнение боевых заданий командования и проявленную при этом отвагу и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1945 года ГУРИНУ А.И. было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Кроме того, подвиги ГУРИНА А.И. в годы войны были отмечены тремя орденами Красного Знамени, орденом Ушакова ІІ степени и рядом медалей, а также американским орденом Морской Крест.

В 1945 году ГУРИН А.И. поступил в Военно-морскую академию, которую окончил с отличием в 1948 году. После окончания академии А.И.ГУРИН назначается начальником штаба эскадры Черноморского флота. А затем начальником штаба эскадры кораблей на Балтике, получив на этих должностях опыт работы в крупных штабах. В последующем, в 1951-1955 годах, он был командиром крупных корабельных соединений на Северном и Краснознаменном Балтийском флотах, командующим эскадрой Северного флота.

Постановлением Совета Министров СССР в январе 1951 года ГУРИНУ А.И. было присвоено воинское звание контр-адмирал.

Однако тяжелые военные годы не прошли бесследно для здоровья Антона Иосифовича. Он не смог и дальше продолжать службу в плавсоставе.

В 1955 году создается Научно-Технический Комитет (НТК) ВМФ и А.И.ГУРИН назначается начальником его ведущей секции. При этом в самый сложный период деятельности НТК – период его становления, Антон Иосифович исполняет обязанности начальника НТК, проделав большую и сложную работу по организации комитета и сколачиванию его коллектива, разработке планов научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Высокая оперативно-тактическая и разносторонняя техническая подготовка позволили А.И.ГУРИНУ обоснованно определять требования к строительству новых кораблей. Этим он внес весомый вклад в создание современного советского ВМФ. В это время подрастает и новое поколение морских офицеров, которым необходимо было передать богатый боевой опыт Великой Отечественной войны.

В 1958 году начинается служба А.И.ГУРИНА в Военно-морской академии. Вначале он возглавляет ее научно-исследовательский отдел, где под его руководством были разработаны десятки важных военно-научных работ, а в 1961 году он назначается начальником кафедры «Общая тактика ВМФ».

В короткое время А.И.ГУРИН так поставил курс дисциплины кафедры, что он, соответствуя всем основным требованиям и учитывая опыт Великой Отечественной войны, в то время был интересным. Ясным, последовательным и логичным. Лекции, читаемые самим А.И.ГУРИНЫМ, всегда были доходчивы, убедительны, насыщены примерами из опыта Великой Отечественной войны. Будучи хорошим оратором, он умел не только интересно изложить в лекции сложный и значительный по объему материал, но в то же время и поставить проблемные вопросы, развивающие у слушателей творческий подход к изучаемому материалу. Доброжелательность и высокая эрудиция позволили А.И.ГУРИНУ создать на кафедре хороший творческий климат. Он умел выслушать мнение каждого преподавателя и если тот ошибался в каком-либо вопросе, то корректно и аргументировано это объяснить.

Командование и сослуживцы А.И.ГУРИНА, отличая его требовательность, в то же время подчеркивают его высокую человечночть, отзывчивость и внимание. Никто ни разу не слышал, чтобы он на кого-нибудь повысил голос. Ратный труд Антона Иосифовича в мирное время отмечен высокими правительственными наградами: орденом Ленина, орденом Красного Знамени, орденом Красной Звезды и многими медалями.

Многие творческие замыслы А.И.ГУРИНА прервала внезапная смерть в 1962 году.

Похоронен он на Серафимовском Мемориальном кладбище в г. Ленинграде.

_________________________________________________________________

ЗАМЕСТИТЕЛЬ НАЧАЛЬНИКА

ВОЕННО-МОРСКОЙ АКАДЕМИИ

ВИЦЕ-АДМИРАЛ

В. ШАПОВАЛ

БОЕВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

За период с 1 января 1942г. по 15 декабря 1942г.

1. Фамилия, имя, отчество Гурин Антон Иосифович

2. Военное звание капитан 2-го ранга

3.Занимаемая должность командир 2-го дивизиона бригады ММ СФ

4. Часть, объединение, флот бригада миноносцев Северного Флота

5. Год рождения 1910

6. Партийность и стаж член ВКП(б)

7. С какого времени в ВМФ с 1928 года

8. С какого времени в

действующем флоте с 22 июня 1942 года

9. Какие имеет награды Орден Красного Знамени

10. Ранения и контузии не имеет

Честный, преданный делу Ленина-Сталина, патриот нашей Родины.

Тактически подготовленный командир дивизиона Миноносцев, хорошо знающий тактико-технические и маневренные качества кораблей, спокойно и правильно управляющий маневрами в простой и сложной обстановке.

До назначения командиром дивизиона командовал э/м «Гремящий». Вверенный ему корабль представлял подготовленную, сколоченную, боеспособную единицу. За время войны корабль выполнил, как отдельно, так и в составе дивизиона, целый ряд операций по поддержке фланга армии, минным постановкам, конвоированию транспортов, поиску кораблей противника с обстрелом базы, а также многократно отражал атаки авиации противника.

При выполнении боевых заданий показал высокие боевые качества, смело и решительно выполнял поставленную задачу.

За личное мужество при выполнении боевых заданий тов. Гурин награжден правительственной наградой – орденом Красного Знамени.

Личные морские качества хорошие, здоров, инициативен.

Выводы: Должности командира дивизиона соответствует.

Командир бригады ММ СФ

капитан 1 ранга

(Колчин)

______________________________________________________________________

Военно-морское Министерство

Военный Совет Северного Флота

12 января 1952 г. Военно-Морскому Министру Союза ССР

Вице-адмиралу

к №140с тов. Кузнецову Н.Г.

Ходатайствую о назначении Контр-адмирала Гурина Антона Иосифовича

Командующим Эскадрой кораблей Флота.

В должности командира 20 дивизии миноносцев с января 1951 года. За это время показал себя дисциплинированным, выдержанным, грамотным военачальником. Делу партии Ленина-Сталина и нашей Социалистической Родины предан. Оперативно-тактическая подготовка хорошая. В 1951 году проделал большую работу по сколачиванию и отработке организации эскадренных миноносцев, проступивших от промышленности, обучение командиров кораблей.

Задачи по боевой подготовке, поставленные перед соединением на 1951 год, выполнены успешно. Хороший организатор. Работоспособен. Обладает твердостью характера и силой воли.

В своей работе повседневно опирается на партийно-политический аппарат и умело нацеливает его на решение поставленных перед соединением задач. В решении вопросов партийно-принципиален. С ролью единоначальника справляется успешно.

Имея большой опыт службы и отличную теоретическую подготовку умело учит командиров кораблей и офицеров штаба. Работой штаба руководит повседневно.

Политически развит хорошо. Морально устойчив. Над повышением своего оперативно-тактического и идейно-политического уровня работает систематически и успешно. Заслужено пользуется авторитетом у подчиненных. О подчиненных заботлив.

По своим политическим и деловым качествам, опыту службы и теоретической подготовке может быть назначен Командующим Эскадрой кораблей Флота.

Командующий Северным Флотом Член Военного Совета Сев. Флота

адмирал вице-адмирал

(Платонов) (Яковенко)

_______________________________________________________________________

ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА

Главнокомандующего Военно-Морскими Силами

5 августа 1953 года № 0174 гор. Москва

Содержание: Объявление благодарности адмиральскому и офицерскому

составу в ВМФ и КВМК.

В период с 18 по 24 июля с.г. Высшая Военная Академия им. К.Е.Ворошилова проводила полевую поездку слушателей Академии в районе Кронштадт – Ломоносов, во время которой изучались боевые средства и силы флота.

Благодаря тщательной и предварительной подготовке, хорошей организации и личного участия командования и штаба 8 Военно-Морского Флота и КВМК, изучение боевых средств и сил флота проведено на высоком уровне и слушатели Академии значительно повысили свои знания.

За тщательную подготовку и хорошую организацию проведения полевой поездки слушателей Высшей Военной академии им. К.Е. Ворошилова – объявляю благодарность:

6. Командиру 28 дивизии учебных

кораблей КВМК - контр-адмиралу

Гурину А.И.

п.п.Главнокомандующий Военно-Морскими Силами

адмирал флота П.Кузнецов

п.п.Начальник Главного штаба ВМС

адмирал В.Фокин

Верно. Старший офицер по учету ОК КВМК

лейтенанта/сл. Симоненко

_____________________________________________________________________

ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА

Главнокомандующего Военно-Морскими Силами

№ 112

19 мая 1954 года г.Москва

В связи с 250-летним юбилеем Кронштадтской военно-морской крепости и отмечая заслуги в деле боевой и политической подготовки кораблей и частей объявляю благодарность и награждаю:

Именными кортиками:

Контр-адмирала Гурина Антона Иосифовича

п.п.Главнокомандующий Военно-Морскими Силами

адмирал Флота Н.Кузнецов

______________________________________________________________________

ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА

Коменданта Краснознаменной Кронштадтской Военно-Морской крепости

по личному составу

25 декабря 1954 года № 0518 г.Кронштадт

Содержание: О поощрении личного состава ККВМК за успехи в боевой

подготовке за 1954 год.

За достигнутые успехи в боевой и политической подготовке, современное и качественное ее обеспечение, отличное и инициативное выполнение своих служебных обязанностей объявляю благодарность:

Командиру 28 дивизии учебных кораблей

контр-адмиралу Гурину А.И.

п.п.Комендант Краснознаменной КВМК

вице-адмирал И. Байков

п.п. Врио начальника штаба Краснознаменной КВМК

капитан 1 ранга Зыбайло

Верно: Зам. Начальника отдела кадров ККВМК

капитан 3 ранга Д.Хименко

ПРИКАЗ

Коменданта Кронштадтской Военно-Морской Крепости

6 апреля 1955 года № 0100 кр.Кронштадт

Содержание: Об объявлении благодарности контр-адмиралу Гурину Антону

Иосифовичу

Приказом Министра Обороны СССР № 01737 от 30-03.55г. командир 28 дивизии учебных кораблей Краснознаменной Кронштадтской Военно-Морской Крепости контр-адмирал Гурин Антон Иосифович назначен на новое место службы в г. Ленинград.

За трехлетний период командования крупными соединениями контр-адмирал Гурин А.И. проделал большую работу по укреплению воинской дисциплины, улучшению боевой подготовки и наведению уставного порядка на кораблях соединения.

За добросовестное выполнение своих служебных обязанностей и примерное служение Родине, контр-адмиралу Гурину А.И. объявляю Благодарность и желаю дальнейших успехов на новом месте службы.

п.п.Комендант Краснознаменной Кронштадтской ВМК

вице-адмирал И. Байков

п.п.Начальник штаба Краснознаменной Кронштадтской ВМК

контр-адмирал Г.Субботин

Верно: Начальник отдела кадров ККВМК

капитан 2 ранга Н.Осадчук

ДОРОГА В МОРЕ

Морская романтика увлекла Антона Гурина в белорусской деревне Шпильки, расположенной между Минском и станцией Негорелое, близ которой в прежние времена пролегала граница. Там, вдали от моря, среди заболоченных равнин и лесов, под напевы пастушечьей жалейки провел Гурин свое детство и отрочество.

Антон Гурин в возрасте 5-ти лет. Фото 1915 г.

Казалась необычайно странной мечта белорусского пастушонка о море, потому что окрест не было ни единой семьи, прямо или косвенно связанной с профессией моряка, не было ни живого примера для подражания, ни рассказов, кочующих из рода в род, о предках, вышедших в мореходы. Отец Антона Гурина, царский солдат, прошедший дальний и страдный путь от Белоруссии до маньчжурских сопок в годы русско-японской войны, не добрел до моря и не мог привить сыну любовь к его просторам; мать же всю жизнь пробедовала в деревне и даже ни разу не ездила по железной дороге.

Тем не менее, истоки морской романтики лежали в болотных туманах родных мест, над которыми, едва Антон Иосифович вспоминал их, неизменно вставал вместе с видениями детства образ учительницы. Ее звали Анной Павловной. Она обосновалась в Шпильках давно. Еще отец Гурина помнил ее в ту пору, когда был подпаском. Уже тогда она учительствовала в сельской школе. Эта женщина нашла свое призвание в том, чтобы учить крестьянских ребят грамоте. Всю нежность материнской любви она отдавала своим ученикам не только в школе, но и у себя дома, где устроила нечто вроде интерната для ребят из самых неимущих семей. Многие из тех, кому повезло попасть к учительнице, согласились на это ради простого расчета: Анна Павловна и кормила получше, и ухаживала за каждым, и не отрывала от уроков на тяжелую сельскую работу.

Однако не только это по неделям удерживало двенадцатилетнего Антона в доме учительницы. Прежде всего, мальчугана привлекли книги. Их было множество у Анны Павловны, и они составляли ее единственное богатство, которым она гордилась и которое постоянно пополняла, тратя на них и на своих питомцев все скудное жалованье. На книжных полках и отыскал подросток Жюля Верна, Станюковича, Марлинского, Джека Лондона, Фенимора Купера. Мечтания неизбежно раздвигали горизонт, манили в неведомое — к морскому раздолью, в дальнее плавание, звали глянуть своими глазами на необъятный мир, повторить по-своему приключения жюльверновского пятнадцатилетнего капитана.

Выход подсказала биография Ломоносова. От Шпилек до Ленинграда было не дальше, чем от Холмогор до Москвы. Пастушеская сума, в которой Антон до поступления в школу носил жалейку и снедь, хранила мальчишескую тайну — он ежедневно откладывал в нее из своих порций хлеб на дальнюю дорогу, а когда час приспел, отпросился у Анны Павловны проведать родных. Та, ничего не заподозрив, отпустила его и только утром нашла записку, оставленную юношей. Он благодарил учительницу за все добро, какое получил от нее за четыре года учения, и просил передать отцу с матерью, что подался к морю.

Воротить Антона Гурина не удалось. Зная, что его будут искать на дороге, он первое время шел ночью, а днем отсыпался в скирдах и стогах на поле. Через неделю он отмахал пешком триста километров между Шпильками и Оршей. Там его догнала зима. Пастушеская сума опустела. Он высыпал из нее на ладонь черствые крошки, проглотил их и нанялся на поденную работу, чтобы весной купить билет на поезд и уехать в Ленинград. Ничто не могло задержать его. Путь был открыт. Выбор профессии зависел от собственного желания.

Комендант общежития, где жили поденные рабочие, быстро подобрал ключ к сердцу новичка. Тронутый его участием, юный романтик поведал все. Комендант одобрил желание Антона стать моряком, но предупредил, что несовершеннолетних на корабли не принимают, а в училище могут поступить лишь те, кто имеет семилетнее образование. Поэтому комендант посоветовал вернуться обратно в Шпильки, доучиться, а пока узнать в Оршинском комитете комсомола адрес мореходного училища и послать туда письмо.

Словом, действительность внесла свою первую поправку. Здравый смысл помог Антону Гурину на известный срок поступиться мечтаниями, а главное, побороть самолюбие и преодолеть ложный стыд возвращения «блудного сына». Весной он вернулся в Шпильки, за лето наверстал упущенное в школе и, продолжая учиться, стал дожидаться ответа из Москвы. Письмо, посланное им, содержало заключительные строки, продиктованные Анной Павловной, которые свидетельствовали о серьезности намерений Антона. Приписка содержала просьбу выслать на его имя необходимые для морской подготовки учебные пособия.

Посылка с книгами была получена: в Управлении военно-морскими учебными заведениями поняли стремление юноши и оценили его. В ответном письме, вложенном в посылку, начальник управления рекомендовал Антону Гурину еще раз подумать над выбором профессии и, если через год, когда он закончит семилетку, его желание останется неизменным, написать об этом.

Спустя год юноша повторил свою просьбу, приложив к письму справку, в которой было сказано, что он в течение пяти лет прошел курс семилетки и выпущен из школы первым учеником. К письму, присланному из управления, были приколоты два документа, железнодорожный литер на проезд до Ленинграда и путевка на право допуска Антона Гурина к испытаниям.

В день своего совершеннолетия, именно в тот день, когда Антону Гурину исполнилось восемнадцать лет, он выдержал конкурсный экзамен и осенью 1928 года был принят на первый курс военно-морского училища имени Фрунзе.

Антон Гурин – курсант военно-морского училища имени Фрунзе. Фото: конец 20-х годов ХХ в.

Впервые Антон Гурин увидел море с борта «Авроры» в летнем практическом походе учебных кораблей из Ленинграда в Архангельск и обратно вокруг Скандинавии.

Мир, выманивший юношу из деревни, предстал наяву. Здесь были и похожие на театральную декорацию города с игрушечными, пестро размалеванными домиками на берегах туманных датских проливов, и угрюмое величие норвежских шхер и фиордов, и безбрежное раздолье Атлантики, и суровые берега родины Ломоносова. Летнее солнце и штилевая погода опровергали штормовую славу заполярных широт. Зыбь, набегая из океана, плавно покачивала «Аврору»...

В общем, романтика стала почти осязаемой.

Однако скоро жизнь опять внесла новую поправку. Гурин мечтал видеть мир в дальних плаваниях с мостика быстроходного надводного корабля, разрезающего ветер и волны, но по окончании училища получил назначение в подводный флот — вначале минером на Черное море, затем штурманом на Тихий океан, а после дополнительной подготовки на курсах усовершенствования командного состава — помощником командира и, наконец, командиром одной из подводных лодок.

Здесь мир ограничивался пределом видимости испещренного делениями и цифрами глазка перископа.

Прошло пять лет. И вот новое назначение — командиром эскадренного миноносца «Гремящий». Казалось, мечта совпала с действительностью как бы для того, чтобы по-настоящему проверить увлеченность Гурина.

«Гремящий» ушел на север. Там-то и начались такие испытания, из которых человек либо выходит закаленным моряком, либо навсегда порывает с морской профессией. Из всех морей, омывающих берега нашей Родины, самыми тяжелыми для кораблевождения справедливо считаются два — Охотское и Баренцево, причем последнее, не уступая первому в штормовом неистовстве, находится в той зоне, в которой всю долгую зиму тянется полярная ночь.

Здесь можно было узнать и мощь океанских непогод, и научиться водить корабль во мгле снежных зарядов. Все это Гурин изведал в двойной дозе, ибо там его застигла война.

Два врага неутомимо подстерегали мореплавателя в тех широтах с первой и до последней минуты войны — стихия и немецкие рейдеры. Достаточно упомянуть, что английские и американские моряки, совершившие один - два похода через Атлантику к берегам советского Заполярья, назвали путь по Баренцеву морю дорогой смерти. А для Гурина и тех, с кем он плечом к плечу водил корабли в течение четырех лет войны, этот путь был дорогой жизни.

В этом убеждал итог походов, в которых Гурин конвоировал караваны транспортов, шедших из-за океана в Мурманск и Архангельск: 100 конвоев и более 1000 транспортов, благополучно проведенных в порты назначения.

У каждой эпохи своя романтика, но ее суть неизменна для всех времен: движение вперед, неутолимая жажда познания, а на фоне вечного стремления — сложные перипетии личной судьбы, из которых складывается биография человека. Иначе говоря, биография отражает в себе романтику времени.

Мечту о морской романтике Антон Гурин вынес из чтения книг о приключениях незнакомых героев далекого прошлого. Эта мечта, заимствованная у жюльверновского пятнадцатилетнего капитана, подкрепленная кругосветным плаванием «Коршуна» Станюковича и рассказами Джека Лондона, привела мальчугана из белорусского села на флот.

Гурин Антон Иосифович

(1910-1962 гг.)

Фотогалерея

Антон Гурин в возрасте 5-ти лет

Мать Антона Гурина

Антон Гурин – курсант военно-морского училища имени Фрунзе

Гвардейский эскадренный миноносец "Гремящий"

Офицерский состав эскадренного миноносца «Гремящий»

Один из командиров эскадренного миноносца «Гремящий» капитан 3 –го ранга АНТОН ИОСИФОВИЧ ГУРИН

А.И. Гурин – командир дивизиона эскадренных миноносцев. 1943 г.

Герой Советского Союза Антон Иосифович ГУРИН, контр-адмирал

Воспоминания

Из воспоминаний боевого друга А.И.Гурина
капитана запаса Бориса Дмитриевича Николаева:

«…в 1928 году уроженец д.Шпильки Дзержинского района Минской области Антон Гурин по путевке комсомола пришел во флот. Закончил Ленинградское военно-морское училище имени М.Фрунзе. С 1938 года – член КПСС. В передвоенные годы водил военные корабли с Балтийского моря в Тихий океан.

На протяжении 1941-1945 гг. – командир гвардейского эскадренного миноносца «Гремящий». Сопровождал от острова Медвежьего до Архангельска американские и английские транспорты. Нелегко было обеспечивать безопасность движения в открытом море в условиях войны. Не давали покоя гитлеровские подводные лодки, надводные корабли, авиация. Но Гурин стойко держался перед опасным врагом, до конца выполнил боевое задание. В его личной карточке, которая хранится в Ленинградском центральном военно-морском музее, есть такая запись: «Капитан 1 ранга А.И.Гурин первым из советских военно-морских офицеров награжден правительством США – американским орденом «Морской крест». Апрель, 1943 год.»

ВОСПОМИНАНИЯ

бывшего командира машинно-котельной группы

гвардейского эскадренного миноносца «Гремящий»

Сойгина Михаила Федоровича о Герое Советского Союза

контр-адмирале Гурине Антоне Иосифовиче.

Мне посчастливилось служить под командованием Антона Иосифовича Гурина на гвардейском э/м «Гремящий» в течение всей Великой Отечественной войны.

Антон Иосифович Гурин, тогда старший лейтенант, был первым командиром э/м «Гремящий». А.И.Гурин был среднего роста, широкоплеч, франтоват, немногословен, но в каждую фразу умел вложить большой смысл.

После окончания Военно-морского училища имени Фрунзе в 1932 году, в течение 5 лет служил на подводной лодке, был ее командиром.

В 1939 году он назначается командиром э/м «Гремящий», который строился в Ленинграде. Осенью 1939 года корабль переводится по Беломоро - Балтийскому каналу на Северный Флот, где и подняли 12 ноября 1939 года на нем Военно-морской флаг. В русском флоте еще издавна повелось, что морской офицер должен быть не только хорошим тактиком, он должен хорошо разбираться в технических вопросах. Том, кто эксплуатирует механизмы, должен уметь и исправлять их. Этому учил еще адмирал С.О.Макаров.

Антон Иосифович Гурин, следуя этому завету, уделял большое внимание техническим знаниям.

Тактические и технические данные «Гремящего» были новыми для Гурина, он же пришел с подводных лодок, но он стремился тщательно их изучить. Эту же задачу всегда ставил и перед своими офицерами и матросами. Непосредственное участие в монтаже вооружения и технических средств корабля, в период его постройки, практически позволило изучить корабль, что в последующем сказалось на выполнении различных боевых задач, особенно в период Великой Отечественной войны.

Вспоминая об Антоне Иосифовиче Гурине, нельзя отрывать эти воспоминания от жизни и боевой деятельности корабля, которым он командовал. С началом вероломного нападения на Советский Союз, гитлеровцы сосредоточенными силами перешли в наступление на Кольский полуостров, стремились захватить Кольский залив, захватить Мурманск, отрезать страну от входа в море.

Первоначально перевес был на стороне врага. Им удалось войти на побережье Мотовского залива и захватить рыбачий поселок Титовка. В ожесточенной борьбе, ус участием кораблей, противник был остановлен.

«Гремящий» под командованием А.И.Гурина, совместно с другими кораблями в продолжение нескольких месяцев, почти до конца 1941 года, неоднократно участвовал в боевых операциях, поддерживая артиллерийским огнем фланг армии, отсекая и громя части противника, находясь при этом в зоне боевых действий, особенно со стороны авиации противника.

И враг был остановлен, потеряв при этом большое количество личного состава, орудий и техники. Было сбито несколько самолетов.

Например, в операции от 17 сентября 1941 г. «Гремящий» уничтожил две неприятельские батареи и два батальона немецких егерей.

К концу августа 1941 г. враг перерезал железную дорогу Мурманск-Ленинград. Другой железнодорожный путь Мурманск-Беломорск-Обозерская еще не был закончен.

Единственным сообщением между Мурманском и Архангельском был морской.

Командование флотом направляет из Мурманска в Архангельск транспорт «Мария Ульянова»с различными грузами в сопровождении сторожевых кораблей. Германской подводной лодке удалось его торпедировать. Взрывом была повреждена корма. Транспорт оказался без хода. Командование флотом приказало э/м «Гремящий» и э/м «Громкий» выйти на поддержку.

Подойдя к транспорту, А.И.Гурин принимает руководство на себя и намечает план, как лучше выполнить задание и увести подорванный транспорт в укрытие (в бухту). Вскоре из-за сопок вылетели три вражеских самолета, которые бомбардировали транспорт и корабли. В последующем неоднократно налетали другие группы самолетов по 6-10 штук, и так в течение всего светового дня. Одна из бомб упала рядом с «Гремящим». Только благодаря умелому командованию командира, умелому маневрированию, корабль остался невредимым. Лишь на рассвете транспорт «Мария Ульянова» был отбуксирован в губу Териберка. В этой операции «Гремящий» сбил два бомбардировщика Ю-88. зенитчики начали свой счет уничтоженных немецких самолетов.

26 ноября 1941 года э/м «Гремящий» и э/м «Громкий» совместно с английскими кораблями, крейсером «Кения», миноносцами «Бедуин» и «Интерпид», участвует в набеговой операции на вражеский порт-крепость Варде, который фашисты использовали как базу. Удар по крепости оказался внезапным и сокрушительным. Было уничтожено две береговые батареи, склады с оружием, продовольствием и техникой.

После выполнения операции от ее руководителя контр-адмирала Барроу (англичанина) в адрес командира «Гремящего» Гурина поступило такое сообщение: «Я счастлив воспользоваться случаем и поблагодарить Вас за Ваше лояльное и действенное участие в операции, имевшей место прошлой ночью. Я восхищен тем, как вы превосходно держали место в строю и открыли огонь из орудий. Я горжусь тем, что имел советский корабль «Гремящий» в составе моей крейсерной эскадры». За эту операцию А.И.Гурин был награжден орденом Красного Знамени.

В период 1942-1944 годов в Советский Союз шли союзные конвои с вооружением и техникой, продовольствием из портов Англии и США. Транспорты шли большими караванами в сопровождении боевых кораблей. Навстречу конвоям, за 400-500 миль до подхода к Кольскому заливу, выходили отряды наших эскадренных миноносцев и в их числе «Гремящий».

За время войны «Гремящий» отконвоировал 30 союзных и 24 отечественных караванов судов. Во время этих операций отразил 112 атак вражеской авиации, несколько атак подводных лодок, сбил 14 самолетов противника. Из многих конвойных операций хотелось бы вспомнить две, где особенно проявились тактическое мастерство и умение А.И.Гурина.

В сентябре 1942 года наши эскадренные миноносцы встретили в открытом море большой караван судов (29 транспортов и танкеров и шесть английских кораблей в охранении). Караван шел в Архангельск. При подходе к Канину Носу караван подвергся атаке немецких самолетов и подводных лодок. Первыми налетели торпедоносцы. Они шли низко, над самой водой. Следом за ними из облаков появились бомбардировщики. Командир А.И.Гурин впервые против торпедоносцев решил использовать орудия главного калибра. Дистанционные снаряды, выпущенные из них, разрывались над самой водой, сбивая торпедоносцы с их боевого курса, и они были вынуждены бросать торпеды с порядочной дистанции, не достигая цели. Одновременно с авиацией караван был атакован подводными лодками. Одна из атак была направлена на «Гремящий». С «Гремящего» был замечен след торпеды, которая шла в бок корабля. Благодаря четкой команде и умелому маневру «Гремящий» уклонился от торпед, не переставая вести огонь по самолетам. Один из бомбардировщиков ринулся на корабль, но был сбит метким огнем зенитчиков. Самолеты в течение 4-х часов непрерывно атаковали караван. Все небо было в разрывных зенитных снарядах. Воздух содрогался от орудийных залпов, рева самолетов и взрывов бомб. В этом бою фашисты потеряли 15 самолетов, три из них сбили артиллеристы «Гремящего». Из состава каравана был потоплен один транспорт.

Из операций по конвоированию отечественных транспортов вспоминается такое. В октябре 1944 г. э/м «Гремящий» под брейд-вымпелом капитана 2 ранга Гурина А.И. (в конце 1942 года А.И.Гурин был назначен командиром дивизиона эскадренных миноносцев) вышли из Северной Двины (Архангельска) для конвоирования транспорта «Марина Раскова». Транспорт в 12.000 тонн водоизмещения шел с грузом (боеприпасы, продовольствие) для личного состава «Новой земли». Транспорт необходимо было доставить в губу Белушью. Переход по Белому морю прошел спокойно. На вторые сутки по выходе из Белого моря начался шторм, скоро достигший неслыханной силы. Волны накатывались на корабль, достигая ходового мостика. По верхней палубе ходить было очень опасно. Волна могла смыть за борт. В полуторастах милях, не доходя до губы Белушьей, на транспорте «Марина Раскова» вышло из строя рулевое управление, штормом сломало руль. Волны бросали транспорт как щепку. Нависла угроза гибели транспорта. Спасти «Марину Раскову» в таких сложных штормовых условиях могло только большое искусство. Гурин А.И. понимал, что транспорт необходимо спасти во что бы то ни стало. И он принимает единственно возможное решение завести буксирный трос за транспорт и буксировать в этих сложнейших штормовых условиях, когда к транспорту подойти было невозможно и, кроме того, разность в водоизмещениях: э/м имел водоизмещение 2.500 тонн, а транспорт – 12.000 тонн.

С большим трудом удалось завести буксирный трос (стальной). Но только начали буксировать, трос разорвался, как струна. Необходимо было сызнова начинать борьбу за транспорт.

А.И.Гурин принимает новое решение. Чтобы избежать разрыва троса-буксира используется якорь-цепь транспорта с якорем. Большой вес якоря должен был смягчить рывки при быстром и сильном натяжении троса. Упорная борьба за заведение нового буксира началась на третьи сутки похода. Океан был таким же свирепым, обстановка усложнилась тем, что в районе были замечены плавающие мины, а по данным разведки – находились еще подводные лодки. Одна из них пыталась выйти в атаку, но глубинными бомбами была загнана вглубь.

К конку четвертых суток транспорт «Марина Раскова» был прибуксирован в губу Белушье.

За героическую буксировку при одиннадцатибальном шторме и за самоотверженный труд при спасении транспорта Командующий флотом наградил орденами и медалями многих матросов и офицеров. А.И.Гурин был награжден орденом Красного Знамени.

А.И.Гурин командовал э/м «Гремящий» до конца 1942 г. в декабре 1942 года он был назначен командиром дивизиона миноносцев, но свой брейд-вымпел все время держал на э/м «Гремящий». К концу 1942 года он стал капитаном 2 ранга. К этому времени он был одним из лучших командиров эскадренных миноносцев, хорошим воспитателем и руководителем.

Еще летом 1942 года командующий Северным Флотом адмирал А.Г.Головко писал в «Правде» (от 26 июня 1942 года): «Неизмеримо возросло и отточилось боевое мужество моряков нашего надводного флота, среди них есть немало «старых северян», которые подобно капитану 3 ранга Гурину, превосходно изучили сложное искусство кораблевождения в изменчивых и суровых условиях Заполярья. Недаром говорят про Гурина, что нет такой узости, через которую не сумел бы он провести свой корабль при любом шторме, нет такого шторма, который застал бы его врасплох. Эти качества добыты в походах, в долгом и упорном труде моряка».

В 1945 году, по окончании войны, А.И.Гурин поступает в Военно-морскую академию, которую окончил в 1948 году.

После окончания академии ему предлагали остаться преподавателем, но он предпочел флот. С 1948 по 1952 гг. Гурин служит на Черном, Балтийском и Северном флотах, занимая высокие командные должности, становится контр-адмиралом.

С 1958 года и до самой смерти служил в Военно-морской академии в должности начальника кафедры. В 1962 году Антон Иосифович Гурин после тяжелой болезни умер.

За успешное выполнение боевых операций в период Великой Отечественной войны и за успешную службу в послевоенный период А.И.Гурин удостоен звания Герой Советского Союза (1945г.), награжден 2 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденом Ушакова ІІ степени, орденом США «Морской крест», многими медалями.

У А.И.Гурина есть дочь Наташа, которая проживает в Ленинграде.

Председатель Военно-морской академии,

заслуженный деятель науки и техники РСФСР,

контр-адмирал в отставке Сойгин М.Ф.

23 ноября 1988 г.

На подвиг Отчизна зовет

Всю Великую Отечественную войну я служил матросом на эскадренном миноносце «Гремящий». И все это время вел дневник. Друзья посмеивались: наш Петр в писатели метит. Бывало, приду с вахты, ног под собой не чувствую и все-таки достаю из рундучка потертый блокнот и наскоро записываю, что видел и слышал за день, о событиях на корабле, о делах своих товарищей. Я и сам толком не смог бы объяснить, зачем это делал. Хотя нет, не совсем так. Цель у меня была. Жизнь человека на войне коротка. И хотелось, если меня не станет, то хотя бы дневник мой сохранился и рассказал людям о том, что мы пережили, о моих друзьях — простых и изумительных ребятах, с которыми так уверенно и покойно чувствуешь себя в бою.

Сейчас я перелистываю пожелтевшие страницы, и вновь встают перед глазами картины тех суровых дней.

Бьют колокола громкого боя

Поздно вечером наш корабль приобрел новый «паспорт». До этого на его борту белилами были выведены буквы «ГЩ», что означало «Гремящий». Их приказали закрасить и взамен вывести цифры «01». Эту работу боцман хотел поручить кому-нибудь из провинившихся матросов. Но старший политрук Рожков возмутился:

— Разве можно почетное дело превращать в наказание?

Правильно сказал комиссар!

Написать бортовой номер поручили старшине 2-й статьи Михаилу Турскому, командиру первого орудия главного калибра. Его расчет в мае отличился на инспекторских артиллерийских стрельбах…..

…Слежу за Турским с палубы и слегка завидую. Не заступи я на вахту, глядишь, мне поручили бы эту работу. А вахта рассыльного по кораблю в субботний вечер скучная. Многие уволились на берег. Распоряжений мне не поступает. Вот и стой на палубе без дела.

На берегу освещенный неярким ночным солнцем — оно в эти месяцы вовсе не заходит в наших краях — раскинулся город Полярный. Он амфитеатром обступил тихую бухту. Позади него, как часовые, застыли величественные гранитные утесы….

...В полночь я отбил склянки. Звон нашей рынды вплелся в трезвон других корабельных колоколов, прокатывавшийся над притихшим рейдом. Вахтенные эсминцев, подводных лодок, катеров-охотников дружно отмечали наступление нового дня.

Меня окликнули с рядом стоявшего эсминца «Громкий». Посмотрел я туда и увидел у среза полубака Андрея Полищука, паренька из города Умани. Он улыбался во весь белозубый рот. Мы с Андреем учились в одной смене в Кронштадтской школе оружия, там и подружились.

— Поздравь меня! — выпятил он узкую грудь. — Я за несение вахты уже благодарность получил.

— Тебя-то, — говорю, — можно поздравить, а вот ваших зенитчиков...

Полищук промолчал: он тоже зенитчик. И крыть ему было нечем. Дело в том, что всю эту неделю очередь нести готовность по противовоздушной обороне главной базы флота выпала на долю «Громкого». И получилось так, что, когда над Полярным пролетел фашистский разведчик, зенитчики эсминца растерялись и опоздали открыть огонь по нарушителю границы.

— Почему вы не стреляли? — шумели наши зенитчики во главе со старшиной 2-й статьи Свекровым.

— Указаний не было, — оправдывались артиллеристы «Громкого». — Мы боялись что-нибудь напутать...

Старшина Свекров весь день не давал им покоя. А вечером того же дня над рейдом пролетел еще один самолет с крестами на крыльях. И снова «Громкий» опоздал с открытием огня, первой стрельбу открыла береговая зенитная батарея. После этого Свекров перестал разговаривать со своими коллегами с «Громкого».

Два дня назад я слышал разговор на мостике. Командир нашего дивизиона миноносцев капитан 2 ранга Виталий Алексеевич Фокин, нервничая, говорил о том, что фашистские воздушные разведчики появлялись и над другими пунктами Кольского полуострова.

«Что бы это значило? — подумал я. — Ведь между Советским Союзом и Германией существует договор о ненападении?»

— От фашистов можно ожидать любой гадости, — говорил тогда капитан 2 ранга. — Они с договорами не церемонятся...

...А день 22 июня обещал быть редким на Севере, солнечным, теплым, безветренным. Ожидалось много интересного. Командир дивизиона предложил провести корабельную эстафету на приз. Киномеханик принес с берега два новых кинофильма. В нашу библиотеку поступило много книг. Ради воскресенья радисты поменялись грампластинками с товарищами с эсминца «Стремительный». Командир артиллерийской боевой части Олимп Иванович Рудаков грозился прийти с женой, чтобы на причале обучать матросов танцам. Штурман старший лейтенант Ивашенко объявил о лекции, в которой он разберет действия русского Черноморского флота при взятии турецкой крепости Синоп. И зачем только приспела мне вахта в такой день! Всех удовольствий я лишусь до самого вечера.

Мысли мои прервал резкий звон колоколов громкого боя. «Опять, наверное, тренировки на постах? — подумалось мне. — Ох, уж это начальство, даже с выходным днем не считается».

Трапы и палубы «Гремящего» загремели под ногами бежавших на боевые посты матросов.

Боевую тревогу на «Гремящем» сыграл капитан 2 ранга В. А. Фокин. Он еще находился у кормовой надстройки, когда к нему торопливо подошел командир корабля капитан 3 ранга Гурин. Командир дивизиона сообщил пароль, по которому на Северном флоте вводилась повышенная оперативная готовность. Антон Иосифович Гурин при этом подтянулся более обычного и взглянул на зенитный мостик. Там все было готово к открытию огня: расчеты орудий на местах, боезапас подан, люди пристально наблюдали за воздухом.

На берег побежали матросы-оповестители. Вскоре на стенке гавани показались командиры и сверхсрочники, отдыхавшие дома. Они спешили на корабли. Над трубами «Гремящего» и «Громкого» задрожал нагретый воздух: эсминцы поднимали пары.

Объявили, что несколько фашистских миноносцев подходят к советским территориальным водам. Нам приказано перехватить непрошеных гостей. В третьем часу ночи «Гремящий» и «Громкий» покинули зеркально спокойную Екатерининскую гавань.

В Кольском заливе к нам присоединились еще три миноносца: «Стремительный», «Куйбышев» и «Урицкий». Два последних — ветераны советского флота. «Урицкий» — это бывший «Забияка», который в октябре 1917 года вместе с крейсером «Аврора» вошел в Неву, чтобы поддержать восставший питерский пролетариат. Нашим новым кораблям приходится соразмерять свой ход с возможностями старых эсминцев.

На море штиль, тепло. Над водой стелется легкая дымка. Мы долго бороздили море. Сигнальщик старшина 2-й статьи Фокеев доложил, что видит на горизонте верхушки корабельных мачт. Однако дальномерщики ничего в этом направлении не заметили. На этот раз Николай Фокеев, очевидно, ошибся. Удивительно! Такого с ним еще ни разу не приключалось. Видно, чрезмерно волнуется парень.

С самого Полярного нас провожали чайки. Но потом стали отставать. Наконец над «Гремящим» осталась только одна из них. Кружилась, кружилась она над кораблем, а потом молча уселась на рей мачты. Показав на нее рукой, комдив улыбнулся:

— Смотри, Антон Иосифович. По старинному поморскому поверью, это к добру!

Не оправдалась примета. Возвращение в Полярное было омрачено известием о том, что около четырех часов утра фашистские самолеты бомбили город. И словно вторя нашему настроению, погода испортилась. С запада приползли черные, разбухшие от влаги тучи. Из них, как из гигантского сита, цедил мелкий дождь. Поднялся холодный ветер. Пришлось одеться в бушлаты.

В Полярном мы снесли с корабля все ненужное в бою: тренировочный станок заряжания, учебные приборы, сгрузили учебные снаряды и торпеды, приняв вместо них боевые.

В 14 часов по радио передали правительственное сообщение о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз. Гроза, приближение которой мы чувствовали, разразилась.

Среди матросов один разговор — о войне.

На юте показался комиссар Александр Иванович Рожков. Он рассказал нам о грозной опасности, нависшей над Родиной, призвал к бдительности, дисциплине, выразил уверенность, что каждый из нас до конца выполнит свой долг.

Итак, ночь летнего солнцестояния прошла. Наступил хмурый первый день войны, растворив в себе все очарование тихой белой ночи. Я веду записи и поглядываю в иллюминатор. За бортом позванивает вода, шероховатая от дождевых фонтанчиков.

Война! Она змеей подползла к нашим священным рубежам. Как-то мы выстоим?

* * *

Серый корпус «Гремящего» впаян в зеркальную гладь Кольского залива. Вокруг ночная тишина. Даже крикливые чайки и те угомонились. Солнце, пройдя над Северным полюсом, покатилось к востоку. Западные скаты зеленых сопок все больше погружаются в тень.

— Скажи на милость, какая перемена! — протянул матрос Гория, опуская бинокль. — Вчера лил дождь, а сегодня благодать!

Горин, черноволосый, с лицом, обтянутым смуглой кожей, — отличный наводчик зенитного орудия. Говорит он медленно, словно прислушиваясь к своему голосу. На него покосился старшина Свекров.

— Хороша погода — смотри в оба!

— Есть! — Горин снова вскинул бинокль к глазам.

Мы только что вернулись из Мотовского залива, куда конвоировали два транспорта с пехотой. Во время перехода погода была пасмурной. Из разбухших туч, что цеплялись за верхушки мачт «Гремящего», на море, на палубы судов полил дождь. Наш миноносец шел постоянным курсом, параллельно движению транспортов. Это была ошибка командира, за что его и упрекнул капитан 2 ранга В. А. Фокин. А. И. Гурин не оправдывался. Он теперь и сам понимал, что попадись на пути вражеская подводная лодка, она могла бы воспользоваться нашей беспечностью. Нас спасала плохая видимость. Неуклюжие грузовые суда, похожие на утюги, постоянно скрывались за полосами дождевого заряда. Пока они втягивались в бухту, «Гремящий» прикрывал их со стороны моря. Мы стояли на боевых постах и зорко смотрели вокруг.

На обратном пути кое-кто из матросов был разочарован.

— Это же маята, а не война!

— А вам что, сразу фашистский караван подавай? — рассердился Свекров.

Как всегда, вовремя подоспел на ют наш комиссар. Мы окружили старшего политрука плотным кольцом. Всех волновало, как начал боевые действия наш Северный флот?

— Я не командующий флотом, — улыбнулся Рожков. — Далеко не все мне известно. Знаю только, что эсминцы «Куйбышев» и «Урицкий» успешно нанесли артиллерийский удар по вражеским войскам.

— Порядок! — одобрительно загудели матросы.

Завидев Свекрова, комиссар подозвал его к себе:

— Соберите-ка всех зенитчиков на мостике. Разговор есть.

Когда все зенитные комендоры расположились у пушек, Александр Иванович сказал им:

— Наши собратья с эсминцев «Куйбышев» и «Урицкий» на первых порах сплоховали. Поспешили. В результате получилась ерунда.

Оказалось, зенитчики в суматохе открыли огонь... по нашему самолету. Видимо, плоховато еще разбирались в силуэтах своих и вражеских машин. Да и когда появились фашистские самолеты, зенитчики растерялись.

— Выпал бы нам такой случай, мы бы не подкачали, — заверил старшина Свекров.

— А все ли ваши матросы умеют распознавать вражеские самолеты?

— Все! Как свои пять пальцев. Не перепутаем!

— Смотрите. Помните поговорку: не хвастай, когда в море идешь, похвастай, когда обратно воротишься!

Старший политрук ушел. Старшина одернул выбившуюся из-под лямки противогаза парусиновую рубаху к снова поднес бинокль к глазам. Он смотрел на запад. Оттуда на восток зловеще ползла черная туча, растрепанная, как старый веник.

— Только бы вовремя заметить этих паразитов! — пробормотал Свекров.

Все эти дни я часто наблюдаю за Александром Свекровым. Поднимаясь на мостик, вижу его обветренное до болезненной красноты лицо — открытое, выражающее все думы старшины. Прост и прям Свекров, как его жизнь. Он учился в школе, потом работал на деревообделочном предприятии в Петрозаводске. Оттуда по комсомольской путевке попал на флот, на «Гремящий». Свекров добр и покладист, пока в отделении все в порядке. Если же кто из зенитчиков плохо выполнит свои обязанности, последует гроза. В таких случаях старшина беспощаден.

В стороне Полярного послышались хлопки. Свекров навел бинокль туда и увидел в небе курчавые шапки разрывов зенитных снарядов. Он рассмотрел также несколько черных точек, которые двигались в направлении Ваенги.

— Самолеты!

Корабль всколыхнули колокола громкого боя. Матросы стремглав ринулись на боевые посты. Но суматохи не было. По левому борту бежали те, кто был расписан на кормовых постах. По правому борту люди устремились на полубак. Это предписывают корабельные правила: по тревоге бегать таким образом, чтобы вода, море всегда оставались справа. Встречные потоки, «пробки» при этом исключаются.

Вскоре все затихло. Жерла зенитных орудий нашего миноносца уставились на запад. Стволы, едва шевелясь, двигались по курсу вражеских самолетов. Фашисты были еще далеко. Но непривычный гул их моторов уже долетал до нашего слуха.

— На Мурманск направляются или на аэродром? — гадает Свекров.

— Нет! Сюда... Батарея! — крикнул комбат старший лейтенант Михаил Стасенко. Его сухое тонкое лицо пылает румянцем, из-под стальной каски выбилась русая прядь.

Вражеские самолеты движутся вперед, хотя вокруг них все небо в хлопьях разрывов.

— Огонь!

Оглушительно грохнули наши зенитные орудия. Внизу, на камбузе, что-то зазвенело и покатилось по палубе.

«Гремящий» окутался клубами дыма, сквозь которые поблескивают языки пламени.

Стреляют и другие корабли. Перед вражескими самолетами встает стена разрывов. Но зловещие черные птицы упрямо летят вперед.

Стасенко, перекрывая грохот, называет номер очередной завесы. Он догадывается, что самоуверенные гитлеровские летчики, привыкшие к легким победам в Западной Европе, не свернут с курса. Так оно и вышло. Снаряды рвутся кучно, но бомбардировщики все идут. Вдруг Стасенко широко, обрадованно раскрывает глаза. Я ближе всего к старшему лейтенанту, у раструба переговорной трубы, связывающей мостик с постом управления артиллерийским зенитным огнем. Слежу за взглядом офицера и вижу то, что заставляет учащенно биться сердце. Один фашистский бомбардировщик ткнулся в огневую завесу, поставленную зенитчиками «Гремящего», вяло клюнул моторами, снова выпрямился, но уже через секунду-две отвалил в сторону и повалился на нос. Он падал, распустив длинный хвост дыма.

— Горит, проклятый! — крикнул старший лейтенант.

Строй самолетов поломался. Еще один бомбардировщик загорелся и, снижаясь, потянул к сопкам.

Комендоры сосредоточенно работали у орудий. Увлеченные делом, матросы не оглянулись, когда в стороне села Белокаменка грохнули взрывы. Это фашистские летчики, потеряв надежду прорваться к цели, сбрасывали бомбы в залив и на прибрежные скалы, чтобы налегке улизнуть из опасной зоны.

К зенитчикам поднялся командир корабля капитан 3 ранга А. И. Гурин.

— Благодарю всех вас, товарищи, за первый успех! — Пожимал он наши горячие и потные руки. — Вы открыли боевой счет «Гремящего».

Первое испытание огнем экипаж нашего миноносца выдержал.

По-прежнему стоим на якоре, отражая налеты вражеской авиации на Ваенгу и на аэродром. Жизнь довольно спокойная, и матросы начинают роптать: всем хочется в бой, да в такой, чтобы фашистам тошно стало. Завидуем товарищам, которые ушли от нас в морскую пехоту.

Однажды мы подступили к лейтенанту Гаврилову с намерением выведать у него, когда предстоит выход в море. Самый бойкий из нас старшина Селиванов спросил:

— Товарищ лейтенант! Можно вопрос?

Борис Владимирович Гаврилов — командир группы управления артиллерийским огнем. Кроме того, он по воздушной тревоге выполняет обязанности управляющего огнем «сорокапяток». Услышав голос Селиванова, лейтенант оторвался от ночного визира, с помощью которого наблюдал за движением судов на рейде.

— Спрашивайте, товарищ старшина.

Лейтенанту жарко. Но аккуратный синий китель на нем с бело-красной повязкой на рукаве (Гаврилов сегодня вахтенный командир) застегнут на все крючки и пуговицы. Лейтенант вытер платком шею и рано начавшую седеть голову.

— Я что-то не пойму, товарищ лейтенант, — торопливо высказался Селиванов, — почему нас держат на рейде? То ли нам не доверяют, то ли нас берегут?

— Вместо одного сразу три вопроса! Хитрец же вы, Селиванов!

Лейтенант на минутку замолчал. Он мог бы ограничиться стереотипной фразой: командованию, мол, виднее. Для нас это было бы самым обидным. Но не таков лейтенант Гаврилов. Он понимает, что не ради доброго словца спрашивает старшина, к тому же я слышал вчера, как сам Гаврилов заговорил о том же с командиром корабля. Мы знали, что у лейтенанта тревожно на душе. Родные его остались в местечке, поблизости от которого уже шли бои. У многих из нас душевное состояние было таким же, как и у Бориса Владимировича. Враг топтал Украину и Белоруссию — родные края многих моряков нашего экипажа. Гаврилов должен был нас понять. Мы очень любили его и доверяли ему.

Он пришел на «Гремящий» в 1940 году. В то время Селиванов был уже опытным старшиной. Они сразу нашли общий язык. Молодой офицер быстро вошел в ритм корабельной жизни и завоевал матросскую любовь. Моряки — пытливый народ. Они выведали все подробности биографии нашего лейтенанта. Узнали, что на флот он пришел по комсомольской путевке и был послан в Севастопольское военно-морское училище. Там и увлекся артиллерийским делом. Отлично сдал выпускные государственные экзамены. Ему, как отличнику, по старой традиции было предоставлено право выбора службы на любом флоте. Друзья советовали остаться на теплом Черном море. Но Гаврилов выбрал самый молодой и самый трудный по климатическим условиям Северный флот. Такие поступки матросы ценить умеют.

— Так что вы хотели, Селиванов? — прервал молчание лейтенант.

— Да обидно же. Вон «Куйбышев» и «Урицкий» уже обстреливали побережье, занятое врагом. А мы все стоим. Эдак мы к якорной бочке приржавеем.

— Не раскусив ореха, о зерне не толкуйте! Просто пока без нас обходятся. Будьте уверены, когда «Гремящий» потребуется, нас позовут.

Нас позвали на другой же день. Правда, не в море, а в глубь Кольского залива, к Мурманску. Фашистская авиация участила налеты на город, бомбила причалы, рыбный комбинат, жилые кварталы.

Из-за массивного гранитного плеча Абрам-мыса вывернулась стая воздушных хищников. Натужно гудя моторами, бомбардировщики разделились на две группы. Одна устремилась на город, другая на порт. Фокеев определил:

— Бомбардировщики типа «Дорнье»! Идут на нас!

Старшина Селиванов, стоя на мостике, вскинул к глазам ручной дальномер. Через несколько секунд он уже давал дистанцию до фашистских самолетов.

Глубокая синь неба кое-где пестрела заплатками облаков. Скользя под ними, вражеские бомбардировщики заходили на плавучую мастерскую, у которой ошвартовался «Гремящий».

У орудия левого борта находились лейтенант Гаврилов, старшина Турский, наводчик, установщик корректур, подносчик боезапаса. Управляющий огнем в бинокль следил за головным самолетом. Бомбардировщик шел вдоль залива, громадный, с черными крестами на фюзеляже и плоскостях.

— Огонь! — взмахнул рукой Гаврилов.

Турский дернул рукоятку спуска. Орудие гулко ударило и тотчас выстрелило снова. Гаврилов оглянулся: скорострельность орудия была необычной. Но удивляться было нечему. У орудия стоял великан Турский. Он работал ловко, четко: левой рукой выхватывал у подносчика снаряд, заталкивал его в казенник и закрывал замок, а правой дергал рукоятку. У Гаврилова звенело в ушах от частых выстрелов. Не слыша собственного голоса, лейтенант отдавал команды наводчикам. Юркие светлячки снарядов пролетали все ближе и ближе к бомбардировщику.

— Вспыхнул! — донеслось до лейтенанта.

Это он и сам видел. Загоревшийся фашистский самолет, кренясь, стал разворачиваться. Но он не вышел из боя. Снизившись, устремился прямо на нас.

— Бейте в лоб ему! — крикнул Гаврилов.

Трудно сказать, какой по счету снаряд снова угодил в «Дорнье». Бомбардировщик дрогнул, сбился с курса, и это спасло «Гремящий». Сброшенная фашистом пятисоткилограммовая бомба пролетела возле самого клотика фок-мачты и врезалась в донный ил, оголенный отливом, в двух — трех десятках метров от борта миноносца. Стоявший на обсушке мотобот «Соболь» на наших глазах приподнялся и разломился пополам.

Плотный и тяжелый звук ударил в уши. Черный столб вскинулся на месте взрыва. Тонны грязи обрушились на орудийную платформу и крыло ходового мостика. Селиванов и Фокеев успели укрыться под козырьком главного командного пункта. Артиллеристы сделать этого не могли, и их с головой накрыло потоком ила, сбило с ног, разбросало в стороны. Турский оказался у основания дымовой трубы. Лейтенант Гаврилов, падая, сильно ушиб лицо. Но он быстро поднялся, отплевываясь и протирая глаза, весь грязный, черный, и скомандовал:

— Расчет к орудию! Огонь!

Его властный голос сразу привел в себя оглушенных зенитчиков. Ноги скользили по покрытой илом палубе, но матросы быстро заняли свои места. Однако продолжать стрельбу уже не понадобилось: налет вражеской авиации был отбит.

Только теперь Гаврилов увидел, как грязной волной уносило от борта его фуражку «черноморского» покроя, которой он очень дорожил. Одежда на нем вся промокла. После неожиданной «грязевой ванны» лейтенант промерз до костей. Но пойти переодеться не мог: не было отбоя воздушной тревоги. А тут поднялся холодный ветер, и Борису Владимировичу стало совсем невмоготу. К нему шагнул комендор Кириллов и молча набросил на дрожавшего командира свой огромный бушлат.

— Спасибо!

Когда прозвучал отбой воздушной тревоги, лейтенант, завидев спускавшегося с мостика дальномерщика Селиванова, подозвал его и показал на догоравшие на берегу остатки сбитого нами «дорнье».

— Вы тосковали о настоящем деле. Как видите, оно для нас началось...

* * *

После этого на «Гремящем» все чаще раздавался не записанный ни в каких инструкциях возглас:

— Дорогу зенитчикам!

Однажды дробь колоколов громкого боя подняла нас с коек рано утром. По небу медленно и величаво плыли редкие курчавые облака, едва подгоняемые уставшим за ночь ветром. Высокая синь неба была чистой. Самолеты противника не показывались.

На этот раз наш экипаж получил новое боевое задание. Вскоре «Гремящий» снялся с бочки и устремился в открытое море. За нашим кораблем, качаясь в его кильватерной струе, шел эсминец «Громкий».

Куда и зачем мы идем? Ответ нам дал комиссар. Оказалось, фашистская подводная лодка торпедировала в море нашу плавбазу «Мария Ульянова», которая шла из Мурманска в Архангельск. В результате взрыва оторвалась и затонула корма, но судно осталось на плаву. Наша задача — уберечь поврежденную плавбазу от новых атак противника и отбуксировать ее в ближайший порт.

Светило бледное солнце. «Гремящий» и «Громкий» шли полным ходом. Четырехбалльная волна заставляла корабли отвешивать глубокие поклоны Баренцеву морю. Из-за бортов, шипя, летели каскады брызг. Ветер свистел в снастях. Фок-мачта миноносца вибрировала и, казалось, гнулась.

У нас на «Гремящем» не было равнодушных матросов. Даже те, кто несли ходовую вахту «в низах», находили время, чтобы поднять крышку и, высунувшись из люка, спросить у первого товарища на верхней палубе:

— Как обстановка?

— Пока все нормально.

Услышав такой ответ, любопытный матрос по-хозяйски задраивал крышку люка и спускался к своему посту.

Сигнальщик Фокеев первым заметил на горизонте корабли. Когда мы подошли ближе, то увидели, что темная громада плавбазы грузно осела в воду. Старый трехтрубный эсминец «Урицкий» безуспешно пытался сдвинуть с места поврежденное судно. Вокруг них метался эсминец «Куйбышев», выискивая подводную лодку. Он менял галсы, изредка стопорил ход, будто прислушиваясь к толще вод, и снова устремлялся вперед. Но фашистская лодка исчезла.

Антон Иосифович Гурин, прижавшись к парусиновому обвесу мостика, наблюдал за усилиями «Урицкого». В коричневом, видавшем виды реглане, в фуражке, зацепленной ремешком за подбородок, командир не обращал внимания на пронизывающий ветер.

— Александр Михайлович, а как бы вы решили задачу? — спросил он своего помощника старшего лейтенанта Васильева. Коренастый Васильев, щуря от ветра глаза, посмотрел на море, на небо, подумал. Гурин терпеливо ждал. Мы, матросы, давно заметили у нашего командира эту привычку — не упускать возможности посоветоваться со своими подчиненными, заставить их творчески думать над решением задачи. Если ответ не удовлетворял, капитан 3 ранга не морщился, не посмеивался, а тут же спокойно разбирал ошибку и терпеливо подводил подчиненного к правильному решению.

Наконец Васильев с присущей ему обстоятельностью заговорил:

— С оторванной кормой транспорт лишился хода и управления. Поэтому действия командира эсминца «Урицкий» нахожу правильными, хотя и несколько преждевременными. Ему следовало до нашего прихода преследовать подводную лодку. На мой взгляд, есть смысл нам взять плавбазу на буксир. Остальным же кораблям надо увеличить диаметр кольца охранения. Их задача: не допускать к поврежденному судну авиацию противника. Самолеты определенно пожалуют сюда, как только получат сообщение с подводной лодки.

— Правильно! — одобрил командир.

«Гремящий» и «Громкий» подошли к судну, потерпевшему бедствие. Принявший на себя руководство спасением плавбазы, Гурин приказал всем кораблям занять места в боевом охранении.

Едва сигнальщик Фокеев успел флажным семафором передать это приказание, как послышалось:

— Самолеты!

Точки вражеских бомбардировщиков росли, приближались, то исчезая за пушистыми облаками, то появляясь в «окнах» между ними. Перекрывая вой котельных вентиляторов, на мостик донеслась певучая команда старшего лейтенанта Стасенко:

— Ба-та-рея!..

Стволы зенитных орудий «Гремящего» развернулись в сторону приближавшегося врага. Старшина Свекров чаще обычного подносил к глазам бинокль. Комендоры замерли у пушек в ожидании команды. И вот на пути бомбардировщиков выросла цепочка ватных комочков. Стреляли все корабли конвоя. Подали голос автоматические орудия, скороговоркой зачастили крупнокалиберные пулеметы. Два бомбардировщика отвернули в сторону, остальные все же проскочили через завесу огня. У борта плавбазы выросли пенистые столбы. Гитлеровские летчики сбросили бомбы кое-как, прицелиться им не дали наши зенитчики.

Вечером, когда солнце клонилось к западу, налетели еще двенадцать «юнкерсов». Разделившись на группы, они одновременно атаковали все корабли конвоя. На «Гремящий» ринулись три бомбардировщика. Только умелым маневрированием наш командир спас корабль. Бомбы падали в нескольких метрах от бортов. Взрывной волной сорвало один из стеллажей с глубинными бомбами, в корпусе эсминца образовались многочисленные вмятины от осколков.

Через два с половиной часа — новый налет. Оглушительная пальба стояла над морем. Три бомбардировщика снова атаковали наш корабль, остальные рвались к плавбазе. Бомба взорвалась совсем близко от нас. Комиссар Рожков, находившийся на мостике, был сбит с ног взрывной волной. Мы кинулись к нему, но он крикнул:

— Отставить! Занимайтесь своим делом!

И поднялся без нашей помощи. К счастью, комиссар отделался легкими ушибами. На этот раз враг не ушел безнаказанно. Зенитчики Стасенко попали в один самолет. «Юнкерс» камнем упал в море кабельтовах в шестидесяти от нашего борта.

В это время в южной части горизонта мы различили несколько движущихся черточек. То на поддержку конвоя подходили сторожевой корабль «Гроза» и несколько катеров «МО». Теперь зенитная мощь нашего отряда возросла еще больше

Новая волна бомбардировщиков вынырнула из облаков. Пятерка самолетов заходила на плавбазу, остальные атаковали корабли, отвлекая на себя огневые средства конвоя.

Гурин то и дело бросал команды рулевому Игорю Пчелину. Старшина 2-й статьи с невозмутимым скуластым лицом безошибочно переводил рукоятки рулевого манипулятора. «Гремящий», окруженный высокими водяными столбами, катился то вправо, то влево, увеличивал или уменьшал ход. Бомбы рвались оглушительно, порой сотрясая весь корпус корабля. Эсминец дрожал от беспрерывной пальбы.

Мы потеряли счет воздушным налетам. Орудия не успевали остыть, как снова приходилось открывать огонь.

Все ждали сумерек. В Заполярье наступала осень, ночи стали темнее. Надеялись, что темнота выручит нас. На очистившемся от туч небе мигнули безучастные звезды. Гурин принял решение:

— Плавбазу до прихода спасательного судна «Память Руслана» на буксир возьмем мы...

На корме нашего миноносца моряки боцманской команды Кавунев, Пеливанян, Тарабарин растаскивали буксирный трос в руку толщиной. Им помогали комендоры четвертого орудия старшины Афонина. Стальной канат непослушно изгибался, гремел по настилу палубы. Несмотря на свежую погоду, матросы сбросили с себя бушлаты. Работой руководил старший лейтенант Васильев. «Гремящий» кормой осторожно приблизился к носу плавбазы.

— Кавунев, метайте!

Извиваясь ужом, бросательный конец полетел на палубу судна. Вскоре команда плавбазы вытянула к себе трос, поданный с «Гремящего». Закрепленный буксир натянулся струной. Плавбаза послушно сдвинулась с места и пошла в кильватерной струе миноносца.

И вдруг ухнули взрывы. Находившиеся на юте матросы пригнулись от неожиданности. За кормой «Гремящего» ослепительно вспыхнуло пламя. С рокотом опадала взметенная взрывом вода. Только теперь все мы услышали завывание моторов удиравшего бомбардировщика.

— Стреляйте же, черт возьми! — бросился Васильев к кормовому автомату.

Пальба началась опять. Васильев, все еще злой и взъерошенный, подскочил к срезу кормы. Взглянув на воду, он, понял, что корабли выдал фосфоресцирующий бурун. Старший лейтенант поднял голову и прислушался. Вдали слышался гул авиационных моторов. Шла новая волна вражеских бомбардировщиков.

Этот налет был самым жестоким. Удару с воздуха подверглись только боевые корабли. Немцы поняли, что, не разделавшись с ними, им не удастся уничтожить плавбазу. Миноносцы маневрировали в сплошных всплесках от падавших бомб. Из корпуса «Гремящего» порой вылетали заклепки.

Самолеты ушли. Но кормовой автомат все стрелял в небо.

— В чем дело? — спросил Гурин.

Оказалось, что оглохшие от почти беспрерывной пальбы по самолетам наводчики приняли звезды за выхлопы авиационных моторов. Антон Иосифович порекомендовал зенитчикам не нервничать, а спокойно наблюдать за воздухом и морем.

К нашему отряду подошло спасательное судно «Память Руслана». «Гремящий» выбрал свой буксир и вступил в охранение. Он переменил несколько галсов, пока плавбазу брали на буксир. И опять нагрянули фашистские самолеты. Тут случилось невероятное. Капитан спасательного судна самовольно отдал буксир и на полном ходу направился из опасной зоны. У нас, на «Гремящем», отбивавшемся от пикировщиков, на это не сразу обратили внимание. Когда же Гурин заметил случившееся, он крикнул сигнальщику:

— Фокеев! Передать на спасательное судно приказание: выполнять свою задачу!

Мигнул тонкий лучик ручного сигнального фонаря. Через минуту Фокеев прочел ответ со спасательного судна: «Рисковать судном не имею права!»

Гурин задыхался от возмущения. Я в первый и последний раз видел его таким. Но он быстро справился с вспышкой гнева и уже спокойно приказал вахтенному офицеру:

— Полный ход! Курс на «Руслана».

Завидя стремительно приближающийся эсминец, капитан судна опомнился и повернул к плавбазе.

На рассвете плавбаза, еще более накренившаяся на левый борт, была прибуксирована в Териберку. На переходе отряд кораблей подвергся еще двум безрезультатным налетам фашистской авиации.

Эсминцы «Гремящий» и «Громкий» направились в Кольский залив. Проходя мимо переймы, что соединяет гавань Полярного с этим заливом, мы заметили свет прожектора на вышке сигнального поста. Фокеев, к нашему великому удовольствию, прочитал:

«Благодарю за успешное выполнение трудного боевого задания. Комфлот».

Капитан 3 ранга Гурин посмотрел на циферблат часов и отметил:

— Наш корабль в бою с вражеской авиацией провел четырнадцать часов шестнадцать минут... На этот раз мы действительно выдержали трудный экзамен...

Антон Иосифович скупо улыбнулся...

* * * *

Песня о «Гремящем»

Конец 1942 и начало 1943 года ознаменовались великим историческим событием, которое обрадовало и воодушевило советских людей. Под Сталинградом наши войска нанесли сокрушительный удар фашистской армии, после которого она уже не могла оправиться. В боях у Волги попали в плен сотни тысяч гитлеровских солдат и офицеров.

Заполярье далеко от Сталинграда, но мы затаив дыхание следили за этой гигантской битвой. Во время передач сводок Совинформбюро моряки плотной толпой собирались у репродукторов, боясь упустить хотя бы слово. С особым чувством мы выходили в море. Все рвались в бой, чтобы внести свой, пусть скромный вклад в достижение победы. На наше счастье, недостатка в боевых заданиях не было. Походы следовали один за другим.

В ту зиму наш и без того худощавый штурман капитан-лейтенант Е. Е. Ивашенко стал еще тоньше и бледнее. Когда «Гремящий» находился в море, капитан-лейтенант не покидал штурманскую рубку. Отдых он разрешал себе здесь же, на кожаном диване, причем спал не более получаса в сутки. Все остальное время Емельян Емельянович сидел над картой. Изредка он поднимался на мостик, чтобы о чем-либо посоветоваться с командиром, а потом снова исчезал за железной дверью рубки. И только его слегка хриплый голос из переговорной трубы то и дело доносился до вахтенного офицера. Нас изумляло, что Ивашенко на любой вопрос с главного командного пункта отвечал мгновенно и точно. Уже это свидетельствовало о мастерстве и опыте нашего штурмана.

Ему было тогда двадцать семь лет, но биографии его могли позавидовать многие моряки. Еще курсантом Ленинградского военно-морского училища попал он в первый арктический рейс. Потом молодой североморец ходил от острова Кильдин, что находится у Кольского залива, до Новой Земли, от мыса Святой Нос до островов Земли Франца Иосифа. У арктического острова Надежды его не раз трепал двенадцатибалльный шторм. Корабль, на котором тогда плавал Ивашенко, едва не разбился, налетев на громадный айсберг, внезапно показавшийся из тумана. За поход на ледокольном пароходе «Мурман» к папанинской льдине он был награжден орденом «Знак Почета».

Вот какой у нас был штурман. Прибавьте к тому же, что Ивашенко писал стихи. И хорошие стихи, которые с охотой печатала флотская газета.

Как-то штурманский электрик матрос Александр Востров, приборщик каюты штурмана, под строжайшим секретом нам сообщил:

— Скоро будет песня о «Гремящем»...

— Откуда ты знаешь? — спросил его корабельный запевала матрос Чичерин.

— Капитан-лейтенант сочиняет ее... Напишет, прочитает, порвет и опять пишет...

— Ну, тогда песня действительно будет, — убежденно отозвался дальномерщик Мелихов.

Мы знали неукротимую настойчивость Ивашенко: уж если он взялся за какое дело, то не отступится от него до конца.

На юте часто заходил разговор о будущей песне. Матросы мечтали о ней вслух, рассуждали, что бы они хотели услышать в этой песне. Ивашенко молча слушал эти беседы и уходил к себе еще более задумчивый, чем обычно.

Офицерский состав эскадренного миноносца «Гремящий». В первом ряду в центре – Антон Иосифович ГУРИН,

командир корабля, капитан 3-го ранга

Многое желали матросы вложить в песню о родном корабле. А больше всего, чтобы в ней были слова о нашем командире.

В капитане 3 ранга Антоне Иосифовиче Гурине мы видели отца. Всю жизнь мы, матросы «Гремящего», будем помнить этого обаятельного человека. Стоило ему показаться на палубе, мы старались найти причину, чтобы встретиться с ним, поговорить о чем-либо, просто поздороваться.

Матросы «Гремящего» любили своего командира, гордились им. Ему мы обязаны были боевыми успехами корабля. Отличный моряк, смелый и мудрый, умеющий воодушевить людей, повести их на подвиг, Гурин служил образцом для всех нас. Это был человек исключительной честности. Терпеть не мог угодничества, лести, отказывался от привилегий, положенных ему по званию и должности. В вопросах чести Антон Иосифович был щепетильным до болезненности. Я бы назвал его воплощением честности, помноженной на скромность большевика.

Однажды в штормовом походе Гурину нездоровилось. Но он все равно стоял на ходовом мостике, прислушиваясь к голосам вахтенных сигнальщиков, наблюдателей и телефонистов. Офицеры беспокоились за его здоровье. Мне, как вестовому, помощник командира Васильев приказал раздобыть у фельдшера чистый спирт, а на камбузе обжарить с луком и чесноком самую аппетитную косточку. Причем Александр Михайлович предупредил меня, чтобы обо всем этом я не проговорился Гурину.

Наш корабельный фельдшер Иван Григорьевич Алексенко растворил в спирте какой-то противопростудный порошок. Коки постарались приготовить самое лучшее жаркое. Но, к моему огорчению, наша хитрость не удалась.

Понюхав рюмку, командир брезгливо отодвинул ее от себя. Позвал меня и предложил:

— Выпейте и скажите мне, что сюда налито: спирт, водка или... керосин?

Все офицеры уткнулись глазами в тарелки. Отвечать за наш «заговор» пришлось мне одному. Я довольно мужественно проглотил огненную жидкость. И закашлялся. Гурин, словно не замечая ничего, спросил:

— Ну, так что же было в рюмке?

Командиры, сидевшие за столом, глянули на меня и снова зазвякали вилками.

— Водка, товарищ капитан третьего ранга, — ответил я.

— А точнее...

— Спирт с какой-то гад... то есть я хотел сказать, с каким-то лекарством...

Гурин подозрительно посмотрел на офицеров, усерднее прежнего орудовавших вилками, и, задержав взгляд на фельдшере старшем лейтенанте Алексенко, сказал:

— Списывать таким образом спирт я не буду, с этим ко мне не приходите... А вы, товарищ Петрухин, закусите этим вот замечательным мосолком за здоровье нашего медика. И чтобы впредь я больше не видел таких мне предпочтений! Накажу!

Антон Иосифович любил потолковать с матросами на юте, делал это не по долгу, а по сердечному влечению. Бывало, окружим мы его, а он не спеша набьет трубку, закурит, и потечет душевный разговор о корабле, о наших семьях, о войне.

Ничего мы от него не скрывали. Как-то баталер матрос Цуриков рассказал ему, что встретил в Архангельске хорошую девушку. Можно ли ему жениться на ней? Командир улыбнулся.

— Сложный вопрос. Тут трудно советовать. А вы сами для себя определили, кого вы видите в этой девушке: подругу жизни, близкого товарища или... только женщину?

И зашел большой разговор о любви, о семье. Командир не поучал нас. Нет, он просто как старший товарищ делился своими взглядами на жизнь, и потому его слова доходили до сердца каждого, заставляли задуматься даже самые легкомысленные головы.

Нас покоряла его простота. Когда в шахматном чемпионате на первенство корабля я выиграл у него трудную партию, он не обиделся. Наоборот, с гордостью сказал командиру дивизиона:

— Видели, какие у меня матросы!.. Молодец визирщик! Но меня уж, пожалуйста, не подводите: заодно выиграйте и у командира дивизиона.

Комдиву я почему-то проиграл. Честно говоря, растерялся: матрос и капитан 2 ранга! Но, видимо, комдив почувствовал мое состояние и, выиграв у меня партию, сказал:

— Антон Иосифович! Я играю вне зачета: я же комдив... Будем считать матроса Петрухина чемпионом «Гремящего» по шахматам. А за вами остается второе место...

— Все правильно! — отозвался Гурин. — Быть по сему!..

-Командир!

Не всегда и не каждый из нас имел к нему свободный доступ: так уж положено по уставу. Но если у кого была обида, то матрос утешался сознанием, что проявленная по отношению к нему несправедливость обязательно дойдет до командира и справедливость восторжествует. Радость и горе матроса были радостью и горем командира. Относясь к нему как к отцу, мы втайне немного сожалели: быть бы ему постарше, ну с сединой хотя бы. А он был молодым, энергичным, ясноглазым, жизнерадостным, с фигурой спортсмена. Мы понимали, что это лучше, что это так и надо — командиру положено быть образцом силы, бодрости, неутомимости. Постепенно молодость его перестала смущать нас.

В походах я не помню случая, чтобы Антон Иосифович спустился в свою каюту отдохнуть. Самое большое, что он себе позволял, это полежать полчаса на узком диване в штурманской рубке, дремля в полглаза. А через тридцать минут совершенно бодрым поднимался на ходовой мостик.

Он сам пришивал к кителю подворотнички, гладил брюки, чистил ботинки и фуражку. Я сперва расценивал это, как недоверие к способностям моей персоны, приписанной к командиру в качестве вестового. А потом понял, что иначе он и не мог поступать: командир привык беречь и свое достоинство, и достоинство матроса.

— Сделаю сам, — говорил он мне. — Что я, барин? Ведь у нас с вами происхождение одинаковое!

Оба мы в детстве были пастухами. Он в белорусской деревне Шпильки, а я... Ну, да не обо мне речь!

А. И. Гурин чудесный человек, и мы, матросы, от души прочили ему большое будущее. Да сопутствует ему во всем удача!

Правда, кое-кто из матросов обижался на Антона Иосифовича. К таким относились те, кто страдал морской болезнью. А у нашего командира было правило: если эсминец находился в походе и подавался сигнал на обед, то Гурин обязательно изменял курс таким образом, чтобы корабль больше качало.

— Зачем вы это делаете? — спросил его однажды английский офицер-переводчик.

— Закаляю людей. Если матрос поест в такую качку, то он не оплошает в самой трудной обстановке...

И, правда, это очень помогало молодым матросам привыкать к морю.

— Светлая голова и горячее сердце! — говорили о командире наши офицеры. — Быть таким, как капитан третьего ранга Гурин, значит, быть настоящим моряком...

Антон Иосифович знал «Гремящий» до мельчайших деталей, в совершенстве изучил его маневренные качества, знал, как миноносец ведет себя на волне, на циркуляции, при перекладке руля, при движении задним ходом. Мы были очевидцами того, как умелое управление эсминцем часто решало исход боя.

Так было, когда из-за облаков неожиданно выскочили четыре вражеских бомбардировщика. Один из самолетов сразу пошел в пике. На «Гремящем» едва успели открыть огонь.

Гурин настороженно следил за «юнкерсом». По приказанию командира корабль круто развернулся влево. Фашистский летчик тоже переменил курс. Гурин это заметил и быстро подал новую команду. Корабль пошел вправо, когда летчик сбросил бомбы. Взрывы подняли фонтаны воды далеко от миноносца.

Второй «юнкерс» тоже промахнулся, потому что командир корабля нарушил его расчеты, внезапно сбавив ход. Фашист не заметил этого, и бомбы упали впереди «Гремящего». Точный расчет и умелое маневрирование который уже раз спасали эсминец от вражеских бомб.

Конечно, успех в бою зависит не только от мастерства командира. Нужно, чтобы и весь экипаж действовал четко, слаженно, умело, мгновенно выполнял распоряжения командира. Вот почему Гурин так много внимания уделял обучению и воспитанию подчиненных.

Командир хорошо знает всех нас, умеет поддержать и поощрить инициативу. Вахтенный офицер старший лейтенант Гаврилов на переходе морем обнаружил подводную лодку противника. Командир был в штурманской рубке. Не медля ни минуты, Гаврилов направил миноносец в атаку. Бомбометание он провел грамотно, смело и решительно. План фашистского пирата был сорван, лодка получила тяжелые повреждения.

Гурин одобрил действия старшего лейтенанта и в беседе с другими офицерами еще раз подчеркнул, что во всех случаях несения вахты на мостике надо быть зорким, находчивым и, главное, не теряться ни при каких обстоятельствах...

— Есть необходимость — атакуй врага самостоятельно. Не горячись и не теряйся, бей противника раньше, чем он успеет выйти на тебя в атаку, — говорил Антон Иосифович.

Интересны были взаимоотношения командира с его помощником. Антон Иосифович часто спрашивал Васильева, как бы тот стал действовать в той или иной обстановке, помогал ему разобраться в сложных моментах боя. Как-то перед выходом в море командир вызвал к себе Васильева и коротко сообщил:

— Управлять «Гремящим» будете вы, Александр Михайлович!

Старшего лейтенанта обрадовало доверие командира. Под командованием Васильева корабль снялся с якоря, вышел в открытое море. Но вот на мостике показался Антон Иосифович. Помощник смутился.

— Считайте, что меня нет, — успокоил его Гурин. — Продолжайте командовать.

Он ни разу не вмешался в распоряжения старшего лейтенанта. И так на протяжении всего похода. Когда мы вернулись в базу, Гурин крепко пожал руку своему помощнику.

— Превосходно, Александр Михайлович! Мне придраться не к чему!

Не случайно Васильев, пройдя превосходную школу на «Гремящем», вскоре сам стал командиром миноносца.

Гурин учил офицеров уважать матроса, понимать его душу, развивать в нем лучшие черты характера.

С некоторого времени наши матросы все чаще стали подумывать: настанет такой момент, когда командующий флотом заберет от нас Гурина. Эх, если бы начальство спрашивало на это наше матросское мнение и согласие! Никуда и «и за что мы не отпустили бы своего командира!

Предчувствие не обмануло нас. В конце 1942 года в звании капитана 2 ранга Антон Иосифович Гурин был назначен командиром дивизиона эскадренных миноносцев Северного флота. В этот дивизион вошли «Гремящий», «Громкий» и «Грозный».

Флотская газета так писала о нашем командире:

«Капитан 2 ранга А. И. Гурин командовал «Гремящим» с дней постройки эсминца и до своего перехода на высшую должность. Огромной любовью пользуется этот старый североморец, приведший «Гремящий» к гвардейскому флагу. Он передал новому командиру замечательный боевой коллектив».

Настал день, и штурман пришел на ют с записной книжкой. По его возбужденному лицу мы догадались, в чем дело.

— Матросы! — сказал он. — Слушайте, оценивайте, помогайте!

И начал читать. Сначала тихо, сбивчиво, но вскоре голос его окреп:

Пусть море нас штормом встречает,

«Гремящий» не сбавит свой ход.

И стаи стремительных чаек

Проводят гвардейцев в поход.

Нам штурман все курсы проложит.

На мостике — наш командир,

За счастье, которое жизни дороже,

В бои нас не раз он водил...

— Хорошо! — воскликнули мы в один голос. Ивашенко продолжал читать. Припевом служило четверостишие:

Моя подруга, не скучай,

С тобою встретимся мы вскоре.

Мы в бой идем за вольный край,

За наше Баренцево море...

Текст песни одобрили единодушно. Вскоре все его знали назубок. Но песня требует музыки. На «Гремящем» были хорошие баянисты — Фоченков, Фролов, Храпов и другие. Сообща они стали сочинять музыку. По вечерам в кубриках и в ленинской каюте баяны без конца выводили то одну, то другую ноту. Это пиликание нам до чертиков надоело, но мы терпели: искусство требует жертв! Мелодия не получалась. Матросы беспощадно браковали предлагаемые варианты. Выручил композитор Евгений Жарковский. Его мы уже знали как творца песни «Бушует полярное море», которая нам всем очень полюбилась. Моряки пошли на поклон к мастеру, который вместе с нами отправился в поход. Дело происходило в кают-компании. Корабль изрядно покачивало. Евгений Эммануилович не спеша прочитал текст, закрыл глаза и, помахивая рукой, вполголоса пропел несколько слов. Потом порывисто уселся за коричневое пианино, стоявшее в кают-компании. Через несколько минут начал складываться напев. Чувствовалось, что Жарковскому особенно понравились слова:

Фашисты попрятались в норы,

Над ними бушует пурга,

Но залпы лихих комендоров

Повсюду отыщут врага.

Час, второй, третий сидел композитор за пианино, шлифуя мелодию. Сменившись с вахты, в кают-компанию забежал дальномерщик Михаил Мелихов — лучший наш запевала. В полушубке, в валенках, матрос замер, вслушиваясь в музыку, а потом подхватил своим звучным баритоном:

Врывайтесь торпеды в глубины,

Лети за снарядом снаряд!

Пусть дремлют в пучине коварные мины,

«Гремящий» не знает преград.

Песня получилась! Песня о нашем родном корабле начала жить! Теперь без нее у нас не проходило ни одного концерта художественной самодеятельности. А эти концерты устраивались после каждого боевого похода. Они стоят того, чтобы о них рассказать несколько подробнее.

А. И. Гурин завел на корабле хорошую традицию. При возвращении с моря в базу он шел обедать или ужинать к тем морякам, которые отличились в походе. Часто бывал командир и у нас, артиллеристов. Добрый пример убеждает лучше всего. И наши офицеры, к большому удовольствию матросов, следовали почину Гурина.

Антон Иосифович вместе со старшим политруком Рожковым являлись душой нашей художественной самодеятельности. И вот один из ее концертов начался. Гурин тогда находился в нашем кубрике, за общим матросским столом, ел то же, что и мы, из эмалированной миски. Динамики разнесли по кораблю «Песню о «Гремящем». Она звучала, как бодрый марш, как гимн нашему славному эсминцу, как пламенный призыв к борьбе и победе. Ее слова жгли сердца, наполняли их величайшей гордостью.

Готовы к борьбе предстоящей,

Торпеды и бомбы на «Товсь!»

Огнем своих пушек «Гремящий»

Врага уничтожить готов.

Слушая эту песню, многие матросы видели себя на боевых постах: у орудий и пулеметов, у котельных топок и маневровых клапанов. Слова звучали близкие и понятные нам, в них была выражена наша решимость:

Где враг ни появится, только б

Найти нам его поскорей!

Форсунки — на полный, и в топках

Бушуют потоки огней.

После песни о «Гремящем» дух захватывала баллада о подвиге, рассказанная шустрым артэлектриком Лапшиновым. В ней говорилось о том, как советский корабль оказался на вражеском минном поле. Вот одна из мин приблизилась к его борту. Командир производит сложный и опасный маневр. Но нет, от смерти уже не уклониться! Еще секунда — две, и взрыв уничтожит экипаж. И вот тогда-то с борта на мину бросился один из моряков. Он сам погиб, но смертью своей храбрец спас родной корабль, жизни товарищей.

Матрос Чичерин пел о Неве, о Ленинграде и Мурманске, о просторах русских полей, красоте родной природы.

Матрос Мелихов особенно удачно и, кстати, пел тоже любимую нами песню. Она начиналась словами: «Кто сказал, что надо бросить песни на войне? После боя сердце просит музыки вдвойне».

Именно это и учитывал А. И. Гурин. По тому же пути пошел и новый наш командир Б. Д. Николаев, он тоже уделял много внимания художественной самодеятельности. В ней у нас участвовали почти все. Как и в любом деле, застрельщиками выступали коммунисты и комсомольцы. Не случайно на смотре матросской художественной самодеятельности в 1943 году «Гремящий» занял первое место и был награжден грамотой Военного совета флота.

Каждый наш концерт заканчивался повторением «Песни о «Гремящем». И перед нашим мысленным взором вставала привычная картина моря.

Все тише вдали крики чаек,

Все громче винтов оборот...

Скрывается берег, и ветер крепчает,

«Гремящий» уходит в поход.

Мы все дружно подхватывали припев. Среди нас в эти минуты не было ни одного равнодушного человека.

И каждому песня о родном корабле напоминала свое, наиболее пережитое и волнующее. Но все вместе мы думали о нашей Отчизне, о близких и любимых людях, за чье счастье и жизнь мы завтра снова пойдем в бой…

* * *

…16 мая 1943 года экипажу «Гремящего» был вручен гвардейский Военно-морской флаг. В тот день мы дали Коммунистической партии, Родине и советскому народу гвардейскую клятву: никогда не отступать перед врагом, идти полным вперед, к победе.

В передовой статье флотской газеты, посвященной этому событию, было сказано: «Гвардейцы морских глубин, гвардейцы воздуха! Одним гвардейским флагом больше, еще один закаленный в боях экипаж осенен гвардейским Знаменем. Честь подводных лодок «М-171», «Д-3», «К-22», «М-174», честь доблестного сафоновского полка и честь эсминца «Гремящий» отныне слита воедино. Она нерушима, как верность Родине, как наша ненависть к врагу...» …

* * * * *

…И вот он наступил светлый День Победы.

«Слушай нас, советский народ!

Слушай нас, великая Родина!»

Этими словами из гвардейской клятвы начинался наш рапорт стране 9 мая 1945 года. На торжественном митинге мы подвели итоги своей боевой работы.

За время Великой Отечественной войны экипаж эскадренного миноносца «Гремящий» 11 раз поддерживал артиллерийским огнем фланг Красной Армии и десанты Северного флота. Только после обстрела вражеских позиций в ночь на 23 февраля 1942 года на берегу наши разведчики насчитали более 400 трупов гитлеровских солдат и офицеров. Мы участвовали в четырех минных постановках, в конвоировании 39 союзных и 24 отечественных караванов судов. Трижды «Гремящий» совместно с другими кораблями действовал на вражеских морских сообщениях, дважды наносил артиллерийские удары по крепости Варде, нес боевые дозоры. Экипаж эсминца «Гремящий» отразил 112 атак вражеской авиации, сбив 14 и повредив 23 самолета. Потоплена одна и повреждено несколько подводных лодок.

За время Великой Отечественной войны эсминец «Гремящий» в боях и штормах прошел 60000 миль.

В огне боев росли и мужали моряки. Многие из гвардейцев вступили в партию. Партийная организация корабля к концу войны насчитывала 150 человек. Каждый матрос, старшина и офицер заслужил несколько правительственных наград. А первый командир «Гремящего» А. И. Гурин стал Героем Советского Союза.

«Гремящий»! Замечательную школу прошли наши моряки на этом корабле. Где сейчас мои друзья? Бурная, полная творческих дерзаний жизнь разбросала их по всей стране. Некоторые все еще служат на флоте, передавая молодым морякам свой опыт и знания. Другие трудятся на заводах, в колхозах, совхозах. Но память о гвардейском корабле живет в их сердцах, так же как живут на флоте традиции и геройские дела ветеранов.

Из воспоминаний Петра Афанасьевича Петрухина,

бывшего матроса эскадренного миноносца

«Гремящий», впоследствии капитана 3-го ранга

НА ЭСМИНЦЕ "ГРЕМЯЩИЙ"

Знакомство эсминца "Гремящий" и его экипажа с авиацией противника произошло не в воскресенье, 22 июня 1941 года, а на сутки раньше--в субботу, 21 июня 1941 года.

Эсминец "Гремящий" проводил учебные торпедные стрельбы в Мотовском заливе, после их окончания вернулся на базу в Полярное и встал на швартовы к причалу. После обеда на вахту заступил сигналыщик Фокеев, который находился на ходовом мостике. Был полный прилив, и корабль ватерлинией почти касался верхней кромки причала. В это время вдоль всей базы Полярное в сторону Архангельска на бреющем полете пролетел немецкий самолет. На самолете были видны не только свастика и кресты, но и кабина с летчиком оказалась на уровне глаз сигнальщика. Фокеев доложил о пролете самолета в направлении Архангельска, и ему было приказано усилить наблюдение. Часа через два самолет-разведчик возвращался обратно, и по нему был открыт огонь зенитными батареями базы и нашим кораблем. "Юнкерс-88" сразу же взмыл вверх, а потом пошел на снижение и скрылся за скалами.

Нашему кораблю приказали срочно перейти из Полярного в Ваеньгу. Экипажу отдали команду: "надеть каски", "противогазы иметь при себе". Билеты на вечер отдыха в Дом флота нам так и не удалось использовать в ту субботу. Так для экипажа эсминца "Гремящий" началась война. В первые дни войны немецкие летчики вели себя нагло, летали на бреющем полете и наши корабли не бомбили, а бомбовые удары наносили по аэродрому в Ваеньге. Корабли во время налетов авиации противника вели интенсивный огонь по самолетам, бомбившим Ваеньгу. Видя активную защиту аэродрома Ваеньги, летчики люфтваффе стали наносить бомбовые удары и по кораблям и, спасаясь от зенитного огня кораблей, вынуждены были летать выше, вне досягаемости огня зениток. В августе 1941 года эсминцы "Урицкий" и "Валериан Куйбышев" Конвоировали теплоход "Мария Ульянова" из Архангельска. Подлодка Противника торпедировала теплоход, у которого оторвало корму с рулем И винтами. Теплоход был взят на буксир эсминцем "Урицкий". На помощь были посланы эсминцы "Гремящий" и "Громкий", а в это время торпедированный транспорт мог в любое время стать добычей немецких летчиков.

После подхода кораблей поддержки "Урицкий" продолжал буксировать "Марию Ульянову", а остальные корабли заняли места в охранении. Через некоторое время начались интенсивные налеты авиации противника. Самолеты заходили со стороны солнца, чтобы успешнее атаковать транспорт, но зенитная артиллерия "Гремящего", "Громкого", "В. Куйбышева", "Урицкого" и СКР "Грозы" не позволила им производить прицельное бомбометание. Бомбардировщики шли волнами из 15-25 машин с интервалом подлета 25-30 минут. Потерпев неудачу с транспортом, авиация переключилась полностью на бомбардировку кораблей. В ходе этого боя эсминцем "Гремящий" было сбито и подбито несколько самолетов, а всего противник потерял в этом бою до десятка сбитых и подбитых машин. Теплоход "Мария Эсминец «Гремящий»Ульянова" был благополучно доставлен в порт назначения под охраной кораблей Северного флота.

Глубокой ночью 25 ноября 1941 года эсминец "Гремящий" в составе 10-й крейсерской эскадры английских ВМФ вышел в море на перехват каравана немецких транспортов, которые шли из портов Норвегии в Германию. Однако операция не состоялась и решено было обстрелять Военно-морскую базу Варде.

Корабли миновали посты немецких СНИС и оказались на траверзе базы Варде. Корабли шли кильватерной колонной: первым--английский Миноносец, затем--крейсер "Кения", третьим--Гремящий" и так далее.

Крейсер "Кения" сделал залп из орудия осветительными снарядами—сигнал "Начать обстрел" Одним из первых открыл огонь из всех орудии эсминец "Гремящий". За десять минут обстрела базы на нашем кораблъ была израсходована половина боезапаса орудий главного калибра. На немецкой базе открыли огонь зенитные орудия, думая, что это налет советской авиации По кораблям немцы открыли огонь только тогда, когда эскадра повернула на обратный курс. В этом налете на немецкую военно-морскую базу Варде мы не понесли потерь, однако пробоины в корпусе были. На обратном курсе корабли эскадры открыли огонь по немецким артиллерийским позициям, уничтожая батареи врага.

После проведенной операции контр-адмирал Барроу, командующий 10-й крейсерской эскадрой английских военно-морских сил, писал командиру эсминца "Гремящий" Антону Иосифовичу Гурину: ". . Я очень счастлив поблагодарить Вас за Ваше лояльное участие в совместной операции "АР", имевшей место прошлой ночью.. Я также видел и восхищен тем, как Вы превосходно держали свое место и открыли огонь из Ваших орудий, как только мною был дан сигнал ... Я горжусь тем, что имел советский корабль "Гремящий" в составе моей 10-й крейсерской эскадры ."

На вечере, устроенном командующим Северным флотом А. Г. Головко в честь английского контр-адмирала Барроу, присутствовал и А. И. Гурин, командир "Гремящего". Здесь английский адмирал вновь похвалил нашего командира, сказав, что он рад за адмирала Головко, который "имеет таких командиров".

Много ратных подвигов на счету экипажа эсминца "Гремящий", но особенно вспоминается один из боевых эпизодов, когда наш корабль уничтожил немецкую подводную лодку.

В конце марта 1942 года заканчивалась проводка очередного конвоя союзников PQ-13. Хотя поход был нелегкий, шла постоянная бомбежка авиацией противника в течение 5--6 суток, но все же ни одного транспорта мы не потеряли после того, как к эскорту присоединились советские корабли. Суда конвоя начали втягиваться в Кольский залив, экипаж эсминца радостно входил в базу, где нас ждали письма от родных и близких и небольшая передышка от тяжелого, изнурительного плавания Здесь можно было умыться пресной водой, ведь весь поход умывались только морской соленой водой из-за борта, хорошо выспаться

Почти все транспорты и корабли конвоя вошли в Кольский залив, оставался только один пароход водоизмещением 16 тыс. тонн, который отстал от остальных и тяжело продвигался вперед Командир нашего корабля получил приказ от командира эскорта - "Прикрыть транспорт со стороны моря" Только корабль зашел за корму транспорта и стал поворачивать обратно, чтобы лечь на параллельный курс, как сигнальщик старшина I статьи Н И Фокеев докладывает "Вижу рубку подводной лодки, слева 10°" Командир немецкой подлодки не рассчитал, что волнение сильное и на перископной глубине лодка может быть обнаружена Тут же последовал доклад сигнальщика Онохова "Вижу лодку, левый борт 05°" А И. Гурин мгновенно оценил обстановку: "Таранить, иначе лодка уйдет" В машинном отделении слышали скрежет металла о киль корабля. Однако для верности "Гремящий" дважды пробомбил бомбами место предполагаемого погружения подлодки. Уже после второго бомбометания показались по курсу эсминца топливные пятна и плавающие предметы.

Через месяц наша разведка подтвердила, что подлодка противника погибла со всем экипажем у входа в Кольский залив, а две другие лодки, которые атаковали конвой, выведены из строя на длительное время.

Первого марта 1943 года эсминец "Гремящий" стал первым гвардейским надводным кораблем на Северном флоте. Это звание экипаж "Гремящего" достойно пронес через все военные годы.

Из воспоминаний В. С. АМЕЛЮШКИНА - начальника финансовой части эсминца «Гремящий»

Литература

Валахановіч, А.І. Камандзір мінаносца / А.І. Валахановіч // Памяць : гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.-Мн.,2004.-С.393.

Героі Савецкага Саюза – нашы землякі // Сцяг кастрычніка.- 1965.- 8 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области: альбом / Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Глушенко, В. Курс ведет к опасности /В.Глушенко //Нева.- 2005.- №7.

Гурын Антон Іосіфавіч // Беларуская энцыклапедыя: у 18-ці т. Т.5.- Мінск,1997.- с.538.

Гурын Антон Иосіфавіч // Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне, 1941-1945: Энцыклапедыя / Гал. рэд. І.П.Шамякін.- Мн. : БелСЭ, 1990.-С.182.

Гурин Антон Иосифович // Герои Советского Союза : краткий биографический словарь:Ч.1.-М. : Воениздат, 1987.- С. 392.

Гурын Антон Іосіфавіч, контр-адмірал, ураджэнец в. Шпількі Дзямідавіцкага сельсавета Дзяржынскага раёна, Герой Савецкага Саюза //Сцяг Кастрычніка.- 1964.- 4 ліпеня.

Гурин Антон Иосифович //Минская область: Энциклопедия.- Минск, 2007. Т.1: А - Г.- Минск, 2007.- С.497.

Гурин Антон Иосифович // Мінская праўда.- 2001.- 5 мая.- С.2.

Гурин Антон Иосифович // Навечно в сердце народном : к 30-летию победы над фашистской Германией / гл. ред. П.У. Бровка.- Мн. : БелСЭ, 1975.- С. 111.

Гурын, Антон Іосіфавіч //Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мінск,2004.- С.393.

Гурин Антон Иосифович // Республика Беларусь: Энциклопедия.- Минск, 2005 – 2008. Т.»: А – Герань.- Минск, 2006.- С.282

Долготович, Б. Адмиралы: Георгий Холостяков, Антон Гурин /Б. Долготович // Белорусская нива .- 1998.- 25 июля.- С.9.

Долготович, Б. Гурин Антон Иосифович / Б.Д. Долготович // Адмиралы земли белорусской: биографический справочник. - Минск, 2009. - С. 17-18.

Дубовик, Н. Матросы называли его просто «батей» /Н. Дубовик //Сцяг Кастрычніка.- 2000.- 22 сакавіка

Колосова, В. “Мы в бой идем за водный край…” / В. Колосова // Узвышша.-2012.-14 скавіка.-С. 6

Контр-адмірал з Дзяржыншчыны // Сцяг Кастрычніка.- 1991.- 25 ліпеня

Нашы землякі //Сцяг Кастрычніка.- 1974.- 21 лістапада

Панов, Н. «Гремящий» / Н.Панов // Североморцы.- М., 1956.- С. 73-82.

Савинов, Б. Адмирал Гурин /Борис Савинов //Сцяг Кастрычніка.- 2000.- 13 верасня.

Савинов, Б. Адмирал Гурин /Борис Савинов //Сцяг Кастрычніка.- 2000.- 20 верасня.

Савинов, Б. Адмирал Победы / Борис Савинов // Узвышша. - 2019. - 11 мая. - С. 4-5.

Савинов, Б. "Готовы к борьбе настоящей..." / Борис Савинов // Узвышша. - 2012. - 30 чэрвеня. - С. 4.

Савинов, Б. Морская эпопея адмирала Гурина / Борис Савинов // Узвышша. - 2015. - 30 красавіка. - С. 5.

Савінаў, Б. Адмірал са Шпілек / Барыс Савінаў // Краязнаўчая газета.- 2005.- №7.- С.5.

Савінаў, Вернасць абавязку /Барыс Савінаў //Сцяг кастрычніка.- 1980.- 26 красавіка

Савінаў, Вернасць абавязку /Барыс Савінаў //Сцяг кастрычніка.- 1980.- 2 мая

Савінаў, Вернасць абавязку /Барыс Савінаў //Сцяг кастрычніка.- 1980.- 6 мая.

Салаўёў, Н. Камандзір гвардзейскага эсмінца /Н. Салаўёў // Сцяг Кастрычніка.- 1976.- 5 жніўня

Салаўёў, Н. Камандзір гвардзейскага эсмінца /Н. Салаўёў // Сцяг Кастрычніка.- 1976.- 7 жніўня

Салаўёў, Н. Камандзір гвардзейскага эсмінца /Н. Салаўёў // Сцяг Кастрычніка.- 1976.- 10 жніўня

Созвездие славы: Гурин Антон Иосифович, Герой Советского Союза : папка / Дзержинская центральная районная библиотека.-Дзержинск,2010-

Щедролосев, В.В. Конвойные операции эскадренных миноносцев Северного флота в Великой Отечественной войне /В.В.Щедролосев // Гангут: сборник.- 1997.- №12.

Юркевіч, І. Камандзір “Грымячага” //Сцяг Кастрычніка.- 1973.- 20 сакавіка.

***

Головко, А.Г. Вместе с флотом/А.Г.Головко.- 3-е издание.- Москва: Финснсы и статистика, 1984.- 287 с.

Военные моряки и подводники ХХ века/ Автор-составитель И.А.Калмыкова.- Минск, 1998.- 544с.

Николаев, Б.Д. Мы с “Гремящего” /Борис Дмитриевич Николаев, Петр Афанасьевич Петрухин .- Москва, 1961.- 192 с.

Николаев, Б.Д. Счастливого плавания, “Гремящий”! /Б.Д. Николаев.- Мурманск, 1974.- 156 с.

Пикуль, В.С. Рекивем каравану PQ- 17. Мальчики с бантиками: повести /Валентин Пикуль.- Москва: АСТ: Издательский дом «Вече», 2005.- 508 с.: ил.

Северные конвои: исследования, воспоминания, документы.- Архангельск, 1991.

(1929-1944 гг.)

Биография

Марат Иванович Казей (10 октября 1929, деревня Станьково Дзержинского района — 11 мая 1944, деревня Хоромецкие Узденского района Минской области) — пионер-герой, юный партизан-разведчик, Герой Советского Союза (посмертно). Отец — Иван Казей — коммунист, активист, прослужил 10 лет на Балтфлоте, затем работал на МТС, возглавлял курсы подготовки трактористов, был председателем товарищеского суда, в 1935 году арестован за «вредительство», реабилитирован посмертно в 1959 году[1].

Отец Марата — Иван Казей — проходил военную службу на линкоре «Марат». По этой причине назвал сына Маратом[

Мать — Анна Казей — также была активисткой, входила в избирательную комиссию по выборам в Верховный Совет СССР. После ареста мужа Анну Александровну Казей, которая заочно училась в Московском педагогическом институте имени Крупской, из вуза исключили. С дзержинской квартиры выгнали. И с работы тоже выгнали.

По этой причине детвору (в семье еще старшая сестра Елена была, а также младшие Ким и Неллочка, умершие впоследствии от болезней) разбросали по бабушкам-дедушкам. Ариадне и Марату досталась бабушка Зося - сестра деда по отцовской линии.

Анну Александровну Казей выпустили из тюрьмы буквально перед самой войной. Будто заглаживая невольную вину, Анна Александровна старалась помогать партизанам. И даже приютила у себя по приказу подпольщиков советского командира под видом вернувшегося из ссылки мужа. Но доносчик выдал ее - и осенью 1941 года Анна Александровна Казей была казнена фашистами.

Так в самом начале самой страшной войны Марат и Ариадна останутся одни. Ему двенадцать лет, ей - шестнадцать. От того времени сохранилось несколько очень дорогих снимков. На одном из них Марат и Ариадна с тётей. Марат одет в очередную матроску. Очередную, потому, что шила ему мама только матроски. На другом - один Марат. Умные глаза его смотрят с фотографии очень спокойно и проницательно, наголо стриженая голова. Снимок сделал немец, который зашёл во двор бабушки. А через день принёс фотографию. Снимок этот теперь помещён во всех энциклопедиях о войне и книгах о Марате.

Когда брали маму, из карманов Марата вытряхнули четыре револьверных патрона. Но не обратили на это внимание. Или, может, пожалели мальца. А у Марата был припрятан и револьвер, знал он уже окруженцев и помогал им вместе с мамой. Один из них, раненый, жил в их доме по документам отца, который якобы вернулся из заключения. Мама всё объяснила, дети всё поняли и приняли, хоть и знали, что это не отец, а политрук Иван Дозмарёв, руководивший до войны клубом в соседней воинской части. Отступив от западной границы с частью своих бойцов, он налаживал связь с другими окруженцами в окрестностях Станьково, в более известных ему местах, где оставалось много знакомых ему людей. В их число входила и Анна Казей, мать Марата и Ариадны. Она передала им радиоприёмник «Пионер», была их связной и разведчицей одновременно. Вместе с Дозмарёвым они и были казнены.

Из книги «Памяць. Дзяржынски раён»:

«Кукшавіцка-Станькаўская патрыятычная група.

"Дзейнічала са жніўня 1941г. да кастрычніка 1942г. у вёсках кукшавічы і Станькава, састаўная частка Дзяржынскага патрыятычнага падполля. У яго ўваходзілі У.М.Вашкевіч ( кіраўнік групы), К.М.Бабок, Г.П.Бохан, А.П.Вашкевіч, Я.П. Грыцаневіч, А.У.Івашын, Г.А., А,С, і Я,М,Казей, М.П.Пякарскі, А.Б. Рымар і інш. Падпольшчыкі збіралі для партызан зброю і хавалі яе ў Зварыкаўскім лесе, у Станькаве ў доме Г.А.Казей, якая прыцягнула да барацьбы супраць акупантаў аднавяскоўцаў, свайго сына піянера Марата і дачку Аду. ..”

После смерти матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд имени 25-летия Октября (ноябрь 1942 г.). Ариадна пережила войну, но стала инвалидом - когда отряд выходил из окружения, она отморозила ноги, которые пришлось ампутировать. Девушке тогда было 17 лет. В дальнейшем она закончила педагогический институт, стала Героем Социалистического труда, депутатом Верховного Совета, членом ревизионной комиссии ЦК Компартии Белоруссии.

Когда на самолете ее увозили в госпиталь, командир отряда предложил лететь с ней и Марату, чтобы он продолжил прерванную войной учебу. Но Марат отказался и остался в партизанском отряде.

Впоследствии Марат был разведчиком штаба партизанской бригады им. К. К. Рокоссовского. Ходил в разведку, как в одиночку, так и с группой. Участвовал в рейдах. Подрывал эшелоны. За бой в январе 1943 года, когда, раненый, он поднял своих товарищей в атаку и пробился сквозь вражеское кольцо, Марат получил медаль "За отвагу" и 'За боевые заслуги'.

После ареста и гибели матери Марат осенью 42-го ушёл к партизанам, в отряд, в котором уже был его дядя Николай. «Двадцать пятый» отряд. Так он был назван в честь 25-й годовщины Октябрьской революции.

Из книги «Памяць. Дзяржынскі раён»:
«Отряд «25 лет октября»

Организован в октябре 1942 г. Минским подпольным межрайкомом КП(б)Б на базе диверсионных групп И.И.Апаровича и С.П.Пткевича, прибывших из советского тыла по заданию ЦК КП (б)Б, и из жителей дд. Литвяны, Станьково, Кукшевичи Дзержинского района…».

Марат не прибился, именно пришёл. И в партизанах он не был кем-то наподобие «сына полка», то есть «сына отряда». В тринадцать лет стал полноценным бойцом. Более того, смышленый парнишка был зачислен во взвод конной разведки. В сохранившейся тетради личного состава значится, что принят в отряд Марат Казей 1929 года рождения 11 ноября 1942 года. И воевал ровно полтора года, день в день.

Уже после войны бывший командир бригады имени Рокоссовского Николай Юльянович Баранов скажет, что за каждую разведку, за каждый бой Марату следовало бы давать орден.

Чего стоил только его поход в гарнизон, расположенный в Мелешевском торфзаводе, обеспечивавшем электростанцию в Минске. Гарнизон был сильно укреплён, взять его в открытом бою было невозможно. И тогда решили уничтожить шефа- комиссара завода и его охрану, когда они будут выезжать в Минск. Узнать бы, когда он поедет. Переодевшись в нищенствующего подростка, Марат сходил в посёлок. И всё выведал. Засада, организованная на дороге была успешной. Марат в ней тоже участвовал. Он мог ввязаться в бой с целой разведгруппой карателей и сдерживать её до прихода подмоги. Он на коне стремглав прорывался через цепь немцев и полицаев, чтобы привести помощь из другого отряда. Он был отчаянным в своей храбрости и в то же время не по возрасту расчётливым и рассудительным.

За проявленную храбрость Марат был награждён медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». Вот что сказано о боевых подвигах Марата Казея в его наградном листе:

« Марат Казей, не смотря на свою молодость, проявил себя настоящим патриотом Родины. Всегда Марата ставили в пример бойцам- партизанам: находчивый, смелый. Неоднократно он принимал участие в боях. 9 января 1943 года участвовал в бою в Станьковском лесу. Раненый накануне в ногу, Марат не отставал от своих боевых друзей. С криком «Вперёд!» пробивался сквозь огненное кольцо».

Марат ходил в шинели и гимнастёрке, которые ему были сшиты отрядным портным. На поясе всегда носил две гранаты. Одну справа, другую слева. Ариадна однажды спросила его: почему бы не носить с другой стороны? Он ответил как бы шуткой: чтобы не перепутать- одну немцам, другую себе. Но взгляд при этом был совершенно серьёзным.

В тот последний свой день Марат и командир разведки штаба бригады Ларин рано утром на конях приехали в деревню Хоромицкие. Ларину надо было встретиться со связным. Не мешало бы часок и передохнуть. Лошадей привязали за сараем у крестьянина Лиходиевского. Ларин направился к связному, а Марат зашёл к своим знакомым Аксенчикам и попросил позволения прилечь, но чтобы ровно через час его разбудили. Он даже не снимал шинель и не разувался. Не более, чем через полчаса раздались выстрелы. Деревню охватывала цепь немцев и полицаем. Ларина уже в поле догнала пуля. Марат успел достичь кустов, но там и пришлось принять бой. Пока были патроны, держал оборону, а когда магазин опустел, взял в руки свое последнее оружие - две гранаты, которые с пояса не снимал. Одну бросил в немцев, а вторую оставил. Когда немцы подошли совсем близко, взорвал себя вместе с врагами.

Всё это происходило практически на глазах у всей деревни. Потому всё и известно. Сначала строчил автомат. Потом рванула граната. Немцы и полицаи почти не стреляли, хотя многие падали и уже не поднимались. Хотели, значит, взять живым, ведь видели, что забежал в кусты и стал отбиваться подросток. Потом взорвалась вторая граната. И всё затихло. Когда за сараем у Лиходиевского нашли коней Ларина и Казея, один из местных полицаев закричал: « Это же Орлик Марата!».

О чем думал подросток, в свои последние мгновения? О том что страшно помирать в 14 лет? О том, что не увидит больше ни отца, ни сестру? О том, что своей смертью он приблизит победу?

Скорее всего - и про то, и про другое, и про третье. А более вероятно то, что двигала им отчаянная удаль, помноженная на лютую ярость, которая свойственна только молодым, поскольку жить осталось ровно до того момента, как немцы подойдут поближе, а смерть не страшна, потому что правильно написал Гайдар еще до войны - все равно в страхе побегут враги, громко проклиная эту страну с ее удивительным народом, с ее непобедимой армией и с ее неразгаданной Военной Тайной.

Лиходиевского, его жену, четверых детей и престарелую мать расстреляли немедленно. Остальных жителей стали сгонять в центр деревни. Тут же привезли убитых немцев и полицаев. Их было не меньше десятка. Когда после войны в Минске судили того полицая, что опознал коня Орлика, а потом расстрелял семью Лиходиевского, тот возмущённо выразился по адресу Марата: мол, крикнул, что сдаётся, подпустил к себе нескольких человек и зачем-то взорвал гранату, убив себя и их.

Марата, Ларина и ещё одну партизанку, которую облава застала в деревне, хоронили с почестями. Не немцы, конечно. Карателям пришлось срочно сматываться, потому что со стороны леса появились другие цепи людей с оружием. Это партизаны, остановившееся лагерем в нескольких километрах от деревни, услышав звуки боя, поспешили на помощь.

Из приказов по бригаде имени Рокоссовского, изданных в 1944 году, Марату посвящено четыре. Три - с объявлением благодарности за выполнение боевых заданий. Четвёртым - за номером 31- предписывалось считать Марата героически погибшим в неравном бою с немецко- фашистскими захватчиками 11 мая 1944 года в деревне Хоромицкие.

Краевед и историк А.И . Валаханович, работая над историко- документальной хроникой «Память. Дзержинский район.», обнаружил интересный, до сих пор неизвестный факт об обстоятельствах гибели Марата Казея.

В архиве НКГБ БССР хранится дело, озаглавленное «Карательные операции немецких оккупантов», в котором имеется «Справка о карательном батальоне «Дерливангера»…

Из «Справки о карательном батальоне «Дерливангера», дислоцировавшемся в период немецкой оккупации на территории Узденского района»:

«…В мае 1944 года участники батальона «Дерливангера» примерно в количестве 500 человек совместно с полицией выезжали в партизанскую зону в деревню Хоромицкие Узденского района, где ими были убиты начальник разведки партизанского отряда имени К.К.Рокоссовского Ларин (Ларин М.С.), его адъютант (М.Казей), связной партизан Виктор Кухаревич, семья Лиходиевского в количестве 7 человек и ещё одна женщина, фамилия которой не установлена. При этом выезде каратели всех жителей деревни Хоромицкие ограбили, забрав весь скот и другое имущество… Документ составлен в июле 1951 года в УМГБ по Минской области Носковым»

В 1946 году тело Марата, похороненного там, где он погиб, решили перевезти в Станьково. Привезли в новом гробу. На этот раз уже тысячи людей и артиллерийский салют провожали Марата в последний путь.

Первый памятник Марату установлен на месте его гибели, на опушке леса. На нём написано:» Здесь 11 мая 1944 года погибли партизаны Марат Казей и Ларин».

Памятнику, который установлен Марату Казею в Минске между оперным театром и Свислочью, в этом году испоняется 61 год. Сам Марат навеки останется четырнадцатилетним. В его последний день - 11 мая 1944 года - ему было четырнадцать годков и восемь месяцев. До освобождения Минщины оставалось 53 дня. Всенародная слава придёт к нему позже, после 1965 года, когда Указом Президиума Верховного совета СССР юному партизану будет присвоено звание Героя Советского Союза. Его именем назовут десятки школ и улиц. И не только в Союзе. В далёком от Беларуси Владивостоке это имя будет дано теплоходу.

МУЗЕЙ ИМЕНИ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА МАРАТА КАЗЕЯ

В июне 1964 года постановлением Совета Министров БССР Станьковской средней школе было присвоено имя Марата Казея. В 1965 году в 20-летие Великой Победы Указом Президиума Верховного Совета БССР Марату Казею было присвоено звание Героя Советского Союза. Это ко многому обязывало педагогический коллектив и учеников школы. 16 отрядов отправились в путь по местам, где проходил Марат Казей.

В школе появились фотоснимки, записи рассказов о Марате, фотоснимки отца и матери, боевых друзей, личные вещи. Восемь месяцев работали ученики иучителя, чтоб открыть Музей Марата Казея.

10 марта 1966 года состоялось открытие музея. Первую экскурсию в нём провела двоюродная сестра Марата Казея Нина Ефимовна Воробьёва.

Позднее этот музей был перенесён в помещение павильона «Скарбница».

С 2004 года из-за реставрационных работ павильона Музей снова был перенесён в Станьковскую среднюю школу.

Здесь, в музее , ежегодно проводится первый урок с первоклассниками; с 3 по 10 сентября в школе проводится Неделя, посвящённая дню рождения Марата Казея; с 3 по 10 марта, в годовщину открытия музея, его посещают все учащиеся школы, на торжественном заседании лучших учеников посвящают в маратовцы.

В день последнего звонка выпускники проводят последний урок в музее, а прощаясь со школой, на выпускном вечере, юноши и девушки идут к могиле М. Казея.

МАРАТ КАЗЕЙ

Июньским вечером сидели мы с пионерами на берегу тихой речки у костра и слушали рассказ учителя, бывшего партизана. Стояла тишина, какая бывает летними вечерами. Лишь ветер шумел в лесу. Но вот и он стих. Старый учитель вспоминал о том, как в суровую зиму 1942 гола пришёл к белорусским партизанам тринадцатилетний мальчишка Марат Казей.

… Весной 1944 года вместе с начальником бригадной разведки Лариным Марат отправился на задание. Долго ехали разведчики на конях по весеннему лесу. А пока пробирались по просеке, заросшей нежной порослью, заметно стемнело, пошёл тёплый дождь. Но им всё же удалось разглядеть лежавшую впереди деревеньку Хороменское. Фашистов в ней не было. И всё-таки Ларин решил переждать до полной темноты, чтобы никем не замеченными пробраться в деревню. Разведчики надеялись получить сведения от связного Игната Фомича. И ещё надо было вручить Фомичу пачку свежих листовок.

Деревушка, казалось, вымерла – ни звука, ни огонька. Но разведчики знают: тишина бывает обманчива, особенно ночью. Прислушиваются к тишине, всматриваются в темноту до боли в глазах. Орлик, на котором сидел Марат, ступает осторожно, словно понимает, что он в разведке. Гумнами подъехали к одной хатенке, ничем не выделявшейся среди десятка других серых, слепых хат. Ларин трижды стукнул рукояткой плети по наличнику. Тишина. Слышно даже, как стекают с соломенной крыши дождевые струйки на землю. Ларин настойчиво постучал в дверь. В тёмном окне проплыл огонёк свечи, и дверь отворилась.

-Мудрено тебя разбудить, Фомич, - вместо приветствия сказал партизан.

Старик, стоявший на пороге, закашлялся, прикрывая согнутой ладонью свечу.

-Думал, они, поганые, - сквозь кашель ответил дед. – Вас-то я нынче не ждал… Да заходите в хату, чего мокнете.

Разведчики сели на лавку, но раздеваться не стали, только шапки сняли. Ларин вынул из чугунка пару нечищеных картофелин, положил одну перед Маратом. Но есть мальчику не хотелось: клонило ко сну. Ларин сказал:

-Приляг, Марат, сосни. А мы тут с Фомичом потолкуем.

Не раздеваясь, Марат, как сноп, упал на сладко пахнущий кислой овчиной и печёным хлебом хозяйский кожух.

Проснулся он от сильной тряски. Ларин с Фомичом тормошили мальчишку:

- Скорей! Немцы!

Марат вскочил на ноги, нащупал автомат.

- На коней – и к лесу! – скомандовал Ларин. – Держи прямо к бору! Я правее!

Низко пригнувшись к конской гриве, Марат смотрел вперёд, на лес, чуть вырисовывавшийся в предрассветной мгле. А вдогонку мчались пули. Торопливо забил за спиной пулемёт, и Орлик под Маратом, вздыбившись, грохнулся на землю. Не чувствуя боли от падения, мальчик побежал по полю к кустам. Они были совсем близко, высокие, густые. Но оставшуюся сотню метров Марат полз, потому что пули свистели над самой головой. За кустарником была ложбинка. Паренёк сполз в неё. Прижавшись щекой к земле, он долго дышал – старательно и глубоко, будто пил воду из родника. Не отрывая глаз от поля, отстегнул от пояса обе гранаты, положил их перед собой. Пелена тумана стала жиже, и в ней уже можно было различать серые фигуры.

Ещё несколько минут – и враги будут совсем близко! Стискивающие автомат руки вспотели, на лбу выступила испарина. Медленно и молча приближались враги к укрытию юного партизана.

Фашисты подошли так близко, что были видны знаки различия. Офицер вышагивал чуть впереди. Марат долго целился в него. Мальчик ещё надеялся, что вот сейчас ударит по фашистам автомат Ларина. Не знал он, что Ларин уже убит.

И Марат застрочил сам, злобно и метко. Фашисты ткнулись в землю. А когда поднялись, офицера среди них не было, да и вся цепь заметно поредела. Гитлеровцы побежали к кустам, что-то яростно крича друг другу. Марат снова припал щекой к дрожащему автомату. Взмахнув руками, упал навзничь солдат. Грузно сел на землю другой. Но вот автомат внезапно смолк! Кончились патроны! Только теперь до сознания мальчика дошло: «Они хотят взять меня живьём». А враги уже заходят с двух сторон. Ясно слышны хриплые, гортанные голоса:

-Сдавайся! Рус, сдавайся!

Марат выждал, пока фашисты подошли совсем близко. Швырнул в них гранату. После взрыва к диким выкрикам присоединились стоны и вопли раненых. Теперь мальчик поднялся во весь рост и шагнул навстречу врагу.

-Берите меня! Ну! Берите же! Скорей! Скорей!

Чувствуя, что пуля может сразить его раньше, чем разорвётся поднятая над головой граната, Марат ринулся к опешившим гитлеровцам. От взрыва упали мёртвыми ещё несколько фашистов…

Враги долго не решались подойти к кустарнику, где ничком неподвижно лежал Марат. Фашистам всё казалось: сейчас поднимется мальчишка и снова с гранатой в руке пойдёт им навстречу…

Вот что услышали мы от старого учителя. А потом отправились в родную деревню Марата – Станьково и в станьковский лес, что в войну пугал врага партизанскими штыками.

Но кто же этот мальчик, каким он был, откуда в трудную минуту в нём пробудилась такая сила?

* * *

Мне удалось найти адрес сестры Марата, минской учительницы Ариадны Ивановны Казей, которая рассказала о детстве Марата.

… Он, как и все мальчики на свете, мечтал о подвигах. И представлял себя то красным моряком, то разведчиком. Но огорчали Марата малый рост и совсем «невнушительное» лицо – обыкновенное лицо деревенского паренька с весёлыми, открытыми глазами. Ему казалось, что героем может стать человек огромного роста, с могучими плечами, орлиным профилем и непременно с бородой. Словом, нужно было быть таким, как его дед, Алесь, бывший партизан. А вышло иначе.

Боевые дела Марата начались ещё в деревне, задолго до того, как стал он «партизанским сыном». Правда, враг не бомбил его родное Станьково. Тяжёлые бомбардировщики с чёрными крестами на крыльях пролетали дальше на восток. Вместо бомб на деревню 22 июня 1941 года опустился фашистский десант. Парашютисты были одеты в форму советских командиров и красноармейцев.

В первый же день войны Марат увидел двоих на кладбище. Один, переодетый танкистом Красной Армии, заговорил с деревенским мальчиком.

-Где тут у вас… - Незнакомец жестом показал, что он сильно проголодался. Глаза его, прозрачные и холодные, беспокойно бегали по сторонам. Марат обратил внимание: кобура с пистолетом висит у «танкиста» почти на самом животе. «Наши так не носят оружие», - подумал он.

-Я принесу… молока и хлеба. Сейчас. – Хлопчик кивнул в сторону деревни. – А то пойдём к нам. Наша хата на краю, близенько…

-Неси сюда! – приказал «танкист».

В хате Казеев сидели несколько советских пограничников. Марат влетел в хату с таким видом, что люди сразу почувствовали неладное.

-На кладбище – они!

Пограничники бежали за Маратом, а он вёл их самыми короткими и безопасными тропами. Заметив вооружённых людей, переодетые фашисты бросились в кусты. Марат – за ними. Добежав до опушки леса, фашисты начали отстреливаться. Тем временем по шоссе проходила машина с красноармейцами. Услышав выстрелы, они поспешили на выручку пограничникам.

Вечером к хате Казеев подкатил грузовик. В нём сидели наши бойцы, Марат и двое пленных. Мать Марата со слезами бросилась к сыну: его ноги были в крови, рубашка изодрана.

-Спасибо вам, мамаша! – пожали по очереди воины руку женщине. – Смелого сына растите, хорошего бойца!

Прошло несколько дней. В Дзержинске, Негорелом разместились вражеские гарнизоны. Несколько раз наведывались оккупанты в Станьково. Ворвались они в хату к Казеям. Перерыли всё. Счастье, что не догадались поднять половицу в сенях. Там Марат спрятал патроны и гранаты. Целыми днями он пропадал где-то и возвращался то с обоймой патронов, то с какой-нибудь частью от оружия.

Осенью фашисты схватили мать Марата, Анну Александровну. Через несколько месяцев Марат с сестрой узнали, что враги повесили мать в Минске – за связь с партизанами. Тогда ушли ребята к партизанам в Станьковский лес.

Многое ещё довелось услышать мне от сестры Марата. И всё же о Марате-разведчике она не могла рассказать, так как после ранения была отправлена на Большую землю.

Продолжения рассказа я услышал из уст партизанского разведчика Николая Калечица.

-Тяжёлая жизнь у партизана-разведчика, - говорил Николай Иванович. – Ходить приходилось по крайней мере втрое больше, чем остальным бойцам. Опасностей тоже немало. Марат ходил в разведку и вместе с опытными бойцами, и один. Наряжался пастушком или нищим и отправлялся во вражеские гарнизоны, забыв про отдых, сон, про боль в натёртых, исцарапанных до крови ногах. И не было случая, чтобы он возвращался с пустыми руками.

Ушёл как-то Марат на задание вместе с комсомольцем Сашей, да что-то долго хлопцы не возвращались. В отряде уже начали беспокоиться: «Может, напоролись разведчики на карателей? Может, попали в засаду?» И вдруг слышат – мчится по лесной просеке машина. Подняли тревогу: думали, каратели. А как увидели, что в штабной немецкой машине важно восседали Саша с Маратом, громко рассмеялись. Разведчики сумели тогда добыть ценнейшие сведения о враге и угнали машину у фашистов.

А вот рассказ бывшего командира партизанской бригады Н.Ю.Баранова.

Ранняя весна 1944 года застала бригаду в деревне Румок. Утром 8 марта по донесениям разведки стало известно: в Румок по разным дорогам, а где и полем, направляются большие группы женщин. Многие несут на руках детишек.

- Опять, гады, где-то деревню спалили! – решил командир бригады, получив такое известие. – А может, к нам на праздник?

Партизаны стали освобождать для детей самые просторные хаты, а поварихи получили заказ на новое блюдо – гречневую кашу. И непременно с молоком!

Первые гостьи уже виднелись у леса, когда к штабу на взмыленных конях подлетели трое связных:

-Товарищ командир! Подходят не женщины – переодетые немцы! Тревога! Тревога, товарищи!

Конники понеслись вдоль деревни, поднимая бойцов. Впереди галопом скакал Марат. В седле мальчик держался уверенно. Полы его длинной, не по росту, шинели развевались на ветру. Казалось, конь летит на крыльях.

Партизанам нужно было немного времени, чтобы приготовиться к бою, и всё же никто из командиров не решился первым крикнуть: «Огонь!». А может, недоразумение, ошибка? Командир роты Аскерко предупредил своих ребят:

-Первый залп вверх… Слушай мою команду! Пли!

И тут же «женщины» попадали в снег. Попадали так, как это могут делать только хорошо обученные солдаты. Распеленали они своих «младенцев», превратив их в пулемёты и миномёты. Аскерко не успел выкрикнуть вторую команду – упал, обливаясь кровью.

Над Маратом засвистели пули. Но он доскакал до хаты, ставшей командным пунктом разгоревшегося боя. Укрыл Орлика за хатой. Здесь же беспокойно топтались ещё две осёдланные лошади. Их хозяева лежали рядом с командиром бригады, поливая огнём автоматов противника. Марат, скинув с плеча автомат, быстро пополз к комбригу. А немцы уже начали забрасывать деревню минами. Факелом вспыхнула старая мельница, загорелись крайние хаты. Из-за грохота и свиста мальчик не слышал голоса Баранова, который что-то говорил связному Прокопчуку. Но вот Прокопчук повернулся, пополз назад. Вскочив на коня, он перелетел через небольшую ограду и понёсся полем к сосновому бору.

Прокопчук не успел преодолеть и половину пути, как вражеская пуля сразила его. Падая, он зацепился ногой за стремя, и конь долго тащил связного по полю. Потом рухнул и конь.

Марат догадался, куда был послан Прокопчук: в семи километрах от Румка стоял отряд имени Фурманова. Фурмановцам было бы удобно зайти немцам в тыл. Но как сообщить им об этом? Мальчик уже хотел было ползти к Орлику, но командир увидел его.

-Марат, немедленно в укрытие!

Пули свистели повсюду. Вдруг Марат услышал, как второй связной сказал:

-Дозвольте мне, товарищ комбриг. Я попробую… Много так наших немец-то покладёт. Дозвольте!

Смельчак вскочил на коня и под прикрытием партизан вылетел из деревни. Но… не преодолел смертного поля.

Уже горели хаты. Из-за дыма Баранову трудно было вести наблюдение. Санитары тащили раненых…

Не спрашивая ни о чём командира, Марат решительно пополз к своему Орлику.

-Подожди, хлопец! – Баранов глянул мальчишке в глаза. Были они не по-детски суровы, но спокойны и решительны. – Береги себя, слышишь? Береги, родной! Скачи прямиком, так вернее будет. Мы тебя прикроем.… Ну, давай руку.

Протянув руку, Марат почувствовал, как к его горящему лицу крепко прижалась колючая щека, сухие жёсткие губы.

Командир с тревогой следил за мчащимся конём. Всадника почти не было видно. Он прижался к конской шее, словно сросся с ней. До спасительного леса оставались считанные метры, когда Орлик внезапно споткнулся. Сердце у комбрига сжалось: «Всё!». Но конь во весь дух нёсся вперёд. Рывок! Ещё рывок! И всадник скрылся в лесу.

Когда за спиной у гитлеровцев внезапно появились партизаны, их маскарад можно было считать оконченным. Марат выручил боевых товарищей!

Вот что узнал я о Марате Казее…

Мне удалось найти наградной лист, в котором разведчик штаба бригады Марат Казей, рождения 1929 года, по национальности белорус, представлялся к награде – медали «За отвагу».

За участие в боевых операциях юный партизан был награждён так же медалью «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны I степени. Указом Президиума Верховного Совета СССР Марату Казею посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Его имя занесено в книгу Почёта Всесоюзной пионерской организации имени В.И.Ленина.

В октябре 1958 года в селе Станькове Минской области на родине Марата ему был открыт памятник. На мраморном обелиске написано:

ВЕЧНАЯ СЛАВА ПИОНЕРУ

КАЗЕЮ МАРАТУ ИВАНОВИЧУ

Родился в 1929 году.

Геройски погиб 11 мая 1944 года.

В.Морозов

Напечатано по книге: ДЕТИ-ГЕРОИ/Составители: Гончаренко И.К., Махлин Н.Б. - Киев, 1985.

Фотогалерея

Юный разведчик Марат Казей. Январь-февраль 1944 г.

Скарбница. Здесь до 2004 года находился музей Марата Казея

Памятник на месте гибели Марата Казея в д.Хоромицкие

Памятник Марату Казею в Москве

Памятник Марату Казею в Минске

Памятная доска на доме, где родился Марат Казей

Открытие памятника Марату Казею

Марат с сестрами Адой, Лёлей и тетей Ларисой

Марат с друзьями отца, трактористами Койдановской МТС А.Пичугиным и К.Шумским

Иван Георгиевич Казей, отец Марата

Дом в Станьково, в котором в 1929 году родился Марат Казей

Герой Советского Союза Марат Казей

Анна Александровна Казей, мать Марата

Ада Казей вручает комсомольский билет

Ада Казей (сидит) с подругой в военном госпитале

Автор книги В разведку шел мальчишка В. Морозов в музее Марата Казея

А.А.Казей (справа), мать Марата и его тетя Лариса

Литература

Садовский, Е. Станьково – село патриотов / Е. Садовский // Сов. Белоруссия.- 1944.- 23 сентября.

Луцкевич, И. Ему поставили памятник в Минске / И.Луцкевич, Е.Садовский // Сов. Белоруссия.- 1959.- 10 ноября.

Памятник пионеру-партизану // Правда.- 1959.- 11 ноября.

Тарас, В. У памятника Марату Казею : стихи / В. Тарас // Зорька.- 1960.- 30 января.

Марат Казей // Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны.- Мн.: 1960.-С.142-146.

Морозов, В.Н. В разведку шел мальчишка : повесть / В.Н. Морозов.- Мн.,1961.- 214с.

Юный партизан Марат Казей // История БССР. В 2-х т. Т.2.- Мн., 1961.- С.456.

Морозов, В. Подвиг Марата Казея / В.Морозов // Колхозная правда.- 1962.- 19 мая.

Марозаў, В. Гэта быў герой / В.Марозаў // Настаўніцкая газета.- 1962.- 19 мая.

Піянеры-героі : зборнік.- Мн.,1962.

Портреты героев-пионеров / сост. А.И. Плюскина ; худож. С.М. Бондар.- Л. : Художник РСФСР, 1962.

Рыдзеўскі, Н. Навечна ў страі : [Марат Казей] / Н.Рыдзеўскі // Чырвоная змена.- 1962.- 17 мая.

Шушкевіч, С. Гара Казея Марата ; Завіруха снежная не вей! : вершы / С.Шушкевіч // Бярозка.- 1962.-№2.- С.3.

Щербаков, А. Легенды расскажут и песни споют / А. Щербаков // Комсомольская правда.- 1962.- 6 июля.

Зуб, В. Марат Казей – нечаканае знаемства : п’есы.- Мн., 1963.- 152с.

Лясны, В. Малады патрыёт : [Марат Казей] / В.Лясны // Настаўніцкая газета.- 1963.- 31 ліпеня.

Нікіціна, А. Паэзія мужнасці / А. Нікіціна // Звязда.- 1964.- 30 чэрвеня.

Шот, Н. Юны герой-партызан : [Марат Казей] / Н.Шот // Сцяг Кастрычніка.- 1964.- 9 мая.

Бернік, У. Адкрыццё помніка Марату Казею / У. Бернік // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 13 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области : альбом / Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Герой Савецкага Саюза Марат Казей // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 13 мая.

Зяньковіч, М. Зорка героя – у пятнадцаць гадоў : [Марат Казей] / М. Зяньковіч // Чырвоная змена.- 1965.- 12 мая.

Морозов, В. Подвиг Марата Казея / В. Морозов // Зорька.-1965.- 15 мая.

Морозов, В. Шел мальчишка в разведку : [Марат Казей] / В. Морозов // Знамя юности.- 1965.- 14 мая.

Шабалінскі, І. Клятва на магіле героя : [Марат Казей] / І. Шабалінскі // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 13 мая.

Уранаў, Г.К. Партызанскі “млынар" : [М. Казей] / Г.К. Уранаў // Сцяг Кастрычніка.- 1966.- 22 лютага.

Шушкевіч, С. Сон Марата Казея / С. Шушкевіч // Сцяг Кастрычніка.- 1967.- 25 лютага.

Пукст, Г. Песня о Марате Казее / Сл. А. Вольского // Зорька.-1968.- 23 февраля.

Славін, В. У адным страі : [да 25-годдзя з дня гібелі М. Казея] / В. Славін // Настаўніцкая газета.- 1969.- 11 мая.

Марозаў, В.М. Марат Казей.- Мн.: Беларусь, 1970.- 32с.

Анцух, Т. Сімфонія прыгажосці : [Выстава кветак у гонар М.Казея] / Т. Анцух // Сцяг Кастрычніка.- 1971.- 12 жніўня.

Морозов, В. Было герою четырнадцать лет / В. Морозов // Пионеры-герои.- Мн.:Беларусь, 1972.- С.77-84.

Казей Марат // Беларуская савецкая энцыклапедыя : Т.5.-Мн.,1972.- С.226.

Марозаў, В. З герояў самы юны / В. Марозаў // Звязда.- 1974.- 11 мая.

Морозов, В. Живёт в памяти ребят / В. Морозов // Вожатый.-1974.-№5.-С.23.

Казей Марат Иванович // Навечно в сердце народном : к 30-летию Победы над фашистской Германией / гл. ред. П.У. Бровка.- Мн.: БелСЭ, 1975.- С.166.

Лагонда, М. Хлапчуку было 14 : [М. Казей] / М.Лагонда // Сцяг Кастрычніка.- 1979.- 13 кастрычніка.

Петрачэнка, Д. Навечна ў страі : [М. Казей] / Д. Петрачэнка // Настаўніцкая газета.- 1979.- 9 мая.

Белянкова, А. Дзякуй табе, Марат! / А. Белянкова // Сцяг Кастрычніка.- 1980.- 23 жніўня.

Эхо войны : [М. Казей] // Белорусский экватор : Путевая книга в 6-ти тетрадях.- Мн.,1981.- С.110-111.

Герои и подвиги: Марат Казей // Подвиг народа: Памятники Великой Отечественной войны, 1941-1945.- М. : Политиздат, 1984.- С.214-215.

Іовенка, М. Ёсць у Станькава музей :[Музей Марата Казея] / М. Іовенка // Сцяг Кастрычніка.- 1984.- 15 снежня.

Казей Марат Иванович // Герои Советского Союза : кратк. Биографический словарь:Ч.1.-М. : Воен-издат, 1987.-С.606.

Казей Марат // Их именами названы : энциклопедический справочник.- Мн. : БелСЭ, 1987.- С.247.

Морозов, В. Марат Казей // Час мужества : рассказы о пионерах-героях Советского Союза. - Калининград,1987.-С. 27-44.

Шабалінскі, І.І. Мемарыял герою / І.І. Шабалінскі // Сцяг Кастрычніка.- 1987.- 23 мая.

Шушкевіч, С.П. Апавяданні пра Марата Казея.-Мн. : Юнацтва,1988.-92с.-(З арлінага племені).

Казей Марат //Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне 1941-1945: Энцыклапедыя.- Мн.: БелСЭ, 1990.- С.233.

Валаханович, А. Последний бой Марата Казея / А. Валаханович // Сов. Белоруссия.- 1994.- 9 июля.

Казей М.І. // Беларусь : энцыклапедычны даведнік.- Мн. : БелЭн, 1995.- С.353.

Казей М.І. // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі : у 6-ці т. Т.4.- Мн. : БелЭн, 1997.- С.8.

Казей М.І. // Беларуская энцыклапедыя : у 18-ці т. Т.7.-Мн. : БелЭн, 1998.- С.426.

Дубовик, Н. Марат / Н. Дубовик // Сцяг Кастрычніка.- 1999.- 13 кастрычніка.- С.3.

Селицкая, Л. Граф Чапский не знал Марата Казея : [Музей Марата Казея в Станьково] / Л.Селицкая // Народная газета.- 1999.- 13 красавіка.

Курневич, Ю. Память о подвиге вечна : [М. Казей] / Ю. Курневич // Сцяг Кастрычніка.- 2003.- 1 лістапада.- С.1.

Микульчик, Е. Бросок в вечность / Е. Микульчик // Мінская праўда.-2003.-21 кастрычніка.

Алексейчик, О. Жизнь и судьба Марата и Ариадны / Ольга Алексейчик // Мінская праўда.-2004.-8 мая.-С. 2,3.

Казей Марат Іванавіч // Памяць : гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.-Мн.,2004.-С.394.

Гурскі, В. Подзвіг Марата Казея / Васіль Гурскі // Вясёлка.-2007.-№5.-С. 6.

Казей Марат Иванович // Минская область : энциклопедия.-Мн.,2007. т.2 : Д-Я.-Мн.-2007.-С. 351.

Лубневская, Л. “Фото Марата-героя в первые дни войны за пару яиц сделал немец” / Людмила Лубневская // Комсомольская правда.-2008.-8 мая.-С. 6-7.

Валаханович, А. Мальчишка не вернулся из разведки / Анатолий Валаханович // Сцяг Кастрычніка.-2009.-17 кастрычніка, 24 кастрычніка.

Высоцкая, С. Юность, перечеркнутая войной / С. Высоцкая // Мінская праўда.-2009.-3 лістапада.

Мальчишка не вернулся из разведки // Сцяг Кастрычника.-2010.-№№ 134,135.

Савинов, Б. Триумф и трагедия семьи Казей / Борис Савинов // Узвышша. - 2016. - 15 ліпеня. - С. 5.

Савинов, Б. Триумф и трагедия семьи Казей / Борис Савинов // Узвышша. - 2016. - 23 ліпеня. - С. 3.

Савинов, Б. Триумф и трагедия семьи Казей / Борис Савинов // Узвышша. - 2016. - 30 ліпеня. - С. 3.

Савинов, Б. Триумф и трагедия семьи Казей / Борис Савинов // Узвышша. - 2016. - 6 жніўня. - С. 6.

Савинов, Б. Триумф и трагедия семьи Казей / Борис Савинов // Узвышша. - 2016. - 10 жніўня. - С. 3.

Пахомович, Н. Дзержинск: храброе сердце воина / Наталья Пахомович // Белорусская военная газета. - 2016. - 26 ноября. - С. 1,5.

Савинов, Б. Семья героев из Станьково / Борис Савинов // Узвышша. - 2018. - 11 мая. - С.7.

Гавриленко, Ю. 14-летний герой / Юлия Гавриленко // Мінская праўда. - 2019. - 11 мая. - С. 5.

Уранов, В. Подвиг без срока давности / Виктор Уранов // Узвышша. - 2019. - 18 кастрычніка. - С. 10.

Уранов, В. Через тернии к звездам Героев / Виктор Уранов // Узвышша. - 2019. - 13 снежня. - С. 8.

Лебедевская, Н. Издание международного формата / Наталья Лебедевская // Узвышша. - 2020. - 14 лютага. - С. 6.

Воронков, А. Для памяти поколений / Андрей Воронков // Узвышша. - 2020. - 31 студзеня. - С.6.

(1920-1946 гг.)

Биография

Родился 14.11.1920 в деревне Слободка ныне Дзержинского района Минской области в семье крестьянина. Белорус. Член КПСС с 1944. После окончания средней школы работал слесарем на минской кондитерской фабрике "Коммунарка" и учился в аэроклубе. В 1939 окончил Харьковскую авиационную школу гражданского воздушного флота, работал инструктором-летчиком Сталинградского областного аэроклуба. В Советской Армии с 1940. В том же году окончил Краснодарскую военную авиационную школу пилотов, служил в ней инструктором-летчиком. На фронтах Великой Отечественной войны с декабря 1942. Заместитель командира эскадрильи 29-го гвардейского истребительного авиационного полка (324-я истребительная авиационная дивизия, 7-я воздушная армия, Карельский фронт) гвардии старший лейтенант Леонович к ноябрю 1944 совершил 330 боевых вылетов, в 50 воздушных боях сбил 26 самолетов противника. Звание Героя Советского Союза присвоено 2.11.44. Награжден орденом Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 2 степени, медалями.

13 января 1946 г. Иван Семенович Леонович погиб в автокатастрофе. Был похоронен в деревне Волосово, где базировался 196-й авиационный полк. В 1965 г. был перезахоронен на городском кладбище г. Чехова.

Из книги: Герои Советского Союза, Краткий биографический словарь, М., Военное изд-во, 1988.

Леонович Иван Семенович — один из замечательных военных летчиков страны. Родился он в 1920 году в семье крестьянина в деревне Слободка Дзержинского района Минской области. Окончил Харьковскую авиационную школу, на войне был с самого начала. Имел два тяжелых и одно легкое ранение. До представления к Герою грудь его уже украшали три ордена — Отечественной войны II степени и два Красного Знамени. После последней правительственной награды (январь 1944 г.) произвел 186 боевых вылетов, участвовал в 24 воздушных боях, в которых лично сбил 18 самолетов противника. Всего за время войны произвел 330 боевых вылета, из них на сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков — 117, разведку войск противника — 65, разведку с фотографированием — 30, прикрытие названных войск — 106, «свободную охоту» — 12. За это время провел пятьдесят воздушных боев, в которых сбил лично 26 самолетов врага.

Командиры авиаполка и дивизии отправили представление о присвоении звания Героя 1 ноября 1944 года, а на другой день уже был издан Указ Президиума Верховного Совета.

СТРАЖ ЛЕНИНГРАДСКОГО НЕБА

Родился ИВАН СЕМЕНОВИЧ ЛЕОНОВИЧ 14 ноября 1920 года в деревне Слободка, ныне Дзержинского района Минской области, в семье крестьянина. После окончания средней школы работал слесарем на Минской кондитерской фабрике "Коммунарка". В 1938 году окончил аэроклуб. В 1939 году окончил Харьковскую авиационную школу Гражданского Воздушного Флота, работал инструктором - лётчиком Сталинградского областного аэроклуба. С 1940 года в Красной Армии. В том же году окончил Краснодарскую военную авиационную школу пилотов, служил в ней лётчиком - инструктором.

В боях Великой Отечественной войны с декабря 1942 года. В составе 29-го Гвардейского истребительного авиаполка сражался на Ленинградском, Волховском и Карельском фронтах. Был рядовым пилотом, командиром звена, заместителем командира и одновременно штурманом эскадрильи.

В декабре 1942 года полк был перевооружён с американских истребителей Р-40 "Томагаук" и "Уорхаук" на новые советские Як-7Б и сразу же приступил к активным боевым действиям. 23 января 1943 года Леонович одержал свою первую победу, сбив истребитель Ме-109 в районе Мустолово.

26 мая 1943 года посты наблюдения сообщили, что к переднему краю приближаются десятки бомбардировщиков и истребителей врага. Взлетев по тревоге, наши истребители завязали тяжелый бой. В ходе его семь самолетов противника были сбиты, остальные отогнаны. Один «юнкерс» поджег молодой летчик Леонович. Товарищи горячо поздравили его с первой победой. А через год поздравляли с «круглой» цифрой — 30 мая 1944 года Леонович уничтожил двадцать пятый по счету немецкий самолет. «Круглым» этот счет оставался недолго. Через три дня, бросившись на помощь раненому товарищу, Леонович с пятидесяти метров сбил еще один немецкий самолет.

(Из книги: Буров А.В. Твои герои, Ленинград. Л., Лениздат. 1970)

Особенно успешными стали для Гвардии Лейтенанта И. С. Леоновича бои в Марте 1944 года на Нарвском направлении, где за 20 дней на Як-9Д он сбил 8 самолётов противника.

К ноябрю 1944 года заместитель командира эскадрильи 29-го Гвардейского истребительного авиационного полка (324-я истребительная авиационная дивизия, 7-я Воздушная армия, Карельский фронт ) Гвардии старший лейтенант И. С. Леонович совершил 330 боевых вылетов, в 50 воздушных боях сбил 26 самолётов противника. 2 Ноября 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Всего за время боевых действий штурман 29-го Гвардейского истребительного авиационного полка, он же заместитель командира эскадрильи Гвардии Старший лейтенант И. С. Леонович, провёл 340 боевых вылетов (из них 127 - на сопровождение, 95 - на разведку, 106 - на прикрытие наземных войск и 12 - на "свободную охоту" ). В 51 воздушном бою уничтожил 28 самолётов (Ju-88, Ме-110, 7 Ju-87, 5 Ме-109 и 14 FW-190 ). В последнем бою одержал две победы. В воздушных схватках был трижды ранен. Полк прекратил боевую работу в Ноябре 1944 года, после освобождения Советского Заполярья.

13 января 1946 года погиб в автомобильной катастрофе. Награждён орденами Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 2-й степени, медалями.

* * *

Товарищи хорошо запомнили его появление в полку. Было это в Ноябре 1942 года. Невысокого роста, плотно сбитый крепыш, в ладно пригнанной шинели, с двумя кубиками в петлицах, перешагнув порог комнаты, прищёлкнул каблуками и четко доложил:

- Товарищ майор, лейтенант Леонович прибыл для дальнейшего прохождения службы.

Все правильно: лейтенант Леонович Иван Семёнович направлялся в распоряжение командира 29-го Гвардейского истребительного авиационного полка.

Выглядел прибывший очень молодо, над верхней губой только - только начал пробиваться едва заметный пушок. Начальник штаба спросил его:

- Прямо из училища?

Лейтенант улыбнулся, поняв скрытый смысл вопроса.

- Из училища. Только выпущен давно - ещё в 1939 году.

- Сколько же вам лет?

- Много: 22 уже стукнуло.

Несколько позже, когда молодой лётчик был представлен командиру части Гвардии подполковнику Матвееву, он рассказал свою нехитрую биографию.

Сын белорусского крестьянина - бедняка. Рано умер отец. Мать осталась с четырьмя малолетними детьми.

Нелегко приходилось семье, и потому Иван с братом Леонидом поступили учениками на минскую фабрику "Коммунарка". Однажды, возвращаясь с работы, а было это весной 1937 года, ребята увидели объявление о приеме в аэроклуб. Иван, давно "заболевший" авиацией, сказал:

- Пойду, браток, учиться. Лётчиком буду.

На следующий день прошёл медицинскую комиссию - и стал учлётом.

- А образование - 7 классов. Сами понимаете: трудно было учиться. Зато интересно. После аэроклуба закончил школу лётчиков. Потом два года служил командиром звена - инструктором. Теперь вот - здесь.

Последние слова Иван произнес с нескрываемым удовлетворением. Все хорошо понимали его. Нелегко, видимо, было ему в то время, когда его сверстники дрались с врагом, "тянуть лямку" инструктора. Довод, что кто-то должен заниматься обучением новых лётчиков, являлся слабым утешением. Конечно же, он рвался на фронт, неустанно бомбардируя начальство рапортами. Все так и было. И думы о фронте и рапорты начальству. Прошло несколько месяцев, пока наконец наступил день, когда его вызвал начальник Сталинградской авиационной школы Полковник Нечаев и сказал:

- Можете радоваться, лейтенант Леонович, всё - таки добились своего. Поедете на фронт. Только сначала отправитесь на курсы усовершенствования лётного состава.

Так лейтенант Леонович на несколько месяцев из обучавшего снова превратился в обучаемого.

Городок, в котором размещались "курсы воздушного боя", как называли их лётчики, встретил Ивана напряженной, деловой жизнью. Теоретические занятия сменялись полётами. После полётов - снова занятия в классах. И так изо дня в день несколько месяцев. Хотя сроки обучения были жёсткими, но их вполне хватило для освоения нового типа самолёта, основательного испытания его в воздухе, изучения новых тактических приемов воздушного боя, которые демонстрировали перед обучаемыми лётчики - фронтовики.

Леонович прибыл в полк в пору ожесточенных сражений в небе блокированного Ленинграда. Враг стремился держать город в кольце не только на земле, но и в воздухе. Ежедневно завязывались жестокие схватки, из которых наши лётчики, охранявшие от налетов вражеской авиации Дорогу жизни и другие важные объекты, выходили победителями. В первые дни войны таранили немецкие самолёты капитан Владимир Матвеев и лейтенант Сергей Титовка. По несколько самолётов уже сбили Пётр Пилютов, Георгий Петров, Алексей Сторожаков, Андрей Чирков, Пётр Покрышев, Фёдор Чубуков и другие.

Это были бесстрашные соколы ленинградского неба. Их боевая слава вызвала у лейтенанта Леоновича страстное желание как можно скорее вступить в схватку с врагом, стать таким же мастером воздушного боя, как и его прославленные однополчане. Такая возможность представилась ему очень скоро.

...Четвёрка истребителей, возглавляемая гвардии старшим лейтенантом Чемодановым, вылетела для отражения налёта вражеской авиации на перевалочные базы Дороги жизни. На высоте 6000 метров под прикрытием восьмёрки FW-190 шла группа бомбардировщиков, чтобы обрушить смертоносный груз на ладожский лёд.

Качнув крылом и увлекая за собой ведомого гвардии лейтенанта Ковалёва, Иван стремительно пошёл на сближение с "Фоккерами". Когда крайний левый попал в перекрестие прицела, со всей силой нажал на гашетку и едва удержался от радостного возгласа: вражеский самолёт вспыхнул, клюнул носом и стремительно понесся к земле.

Второго "Фокке - Вульфа" сбил Чемоданов. Советские лётчики бесстрашно атаковали врага, вели меткий огонь по истребителям. Противник не выдержал и покинул поле боя. Оставшиеся без прикрытия "Юнкерсы" поторопились сбросить бомбовый груз в болото.

Так пришла к молодому защитнику Ленинграда Ивану Леоновичу первая победа. А сколько их ещё было впереди! Одна из них имела особое значение для города на Неве и как нельзя лучше подтвердила поговорку авиаторов о том, что и один в небе - воин. Конечно, если этот воин обладает такими высокими боевыми, волевыми и моральными качествами, которые свойственны советскому человеку - защитнику своей Родины. Впрочем, расскажем обо всем по порядку.

Стояла осень 1943 года. Утром в "последних известиях" сообщили о завершении Смоленской наступательной операции, которую проводили Калининский и Западный фронты. Наши войска полностью очистили Смоленскую, Брянскую области и вступили в Белоруссию, вышли на подступы к Витебску, Орше, Могилеву.

От Могилева до Минска - 200 километров. А там и до родной Слободки недалеко. На своем "Яке" за каких-нибудь 30 минут долетел бы. Хорошая машина! Вчера на ней ещё одну звездочку нарисовали. Юбилейную - десятого врага в землю вогнал. А ведь не прошло и года, как пришёл в часть. Этот год дал ему многое. Побывал не в одном воздушном бою. Двумя орденами Красного Знамени награждён. Теперь он хорошо понимает, что значит быть воздушным бойцом. Ведь он, по существу, совмещает несколько профессий - лётчика, штурмана, радиста и стрелка. И не просто совмещает, а владеет каждой из них в совершенстве.

Истребитель Як-7Б из 29-го ГвИАП, Ленинградский фронт, весна 1943 года. На таком самолете защищал Иван Леонович ленинградское небо.

Иван Леонович с полным правом мог сказать, что стал настоящим лётчиком - истребителем. Не случайно именно его командир эскадрильи рекомендовал в группу воздушных разведчиков. Вскоре его назначили командиром звена истребителей - разведчиков.

Даже в их знаменитом полку, где каждый лётчик был мастером воздушного боя, в группу разведки назначали после тщательного и всестороннего отбора только тех, кто уверенно летал при любой погоде, в любое время суток, кто хорошо ориентировался в воздухе и на земле, действовал смело и в то же время осмотрительно, хитро.

Много раз вылетал Иван Леонович на разведку переднего края противника, артиллерийских батарей, железнодорожных узлов, шоссейных дорог, различных объектов в тылу и во фронтовой полосе. Старался, конечно, появиться над расположением противника неожиданно, застать врага врасплох. Но и немцы не дремлют. Разведчикам тоже не раз приходится вступать в бой. Вот как вчера, например...

Так, перескакивая с одной мысли на другую, Иван внимательным взглядом обшаривал облака: не появятся ли вражеские самолёты? Нет, не видно.

Взглянув на часы, заметил, что время приближается к обеду, и невольно перевёл взгляд в сторону аэродрома. На лётном поле заметил оживление. А тут и сигнал сирены раздался.

"Тревога", - подумал Леонович и бросился к стоянке самолётов.

Дежурный по стартовому командному пункту подал сигнал тревоги по приказанию командира полка, переданному на аэродром по телефону. В штабе в это время находился полковник - представитель Воздушной армии, в которую входила их часть. Он прибыл со специальным заданием, о котором уже сообщил командиру и о котором должен был рассказать лётчикам.

Командир приказал построить полк. Он представил лётчикам полковника, который рассказал о цели своего прибытия: необходимо найти тяжёлое орудие где - то в районе Гатчины, координаты которого ещё не удалось установить. Оно систематически ведёт огонь по Невскому проспекту и Дворцовой площади.

Выполнение этого задания было поручено Ивану Леоновичу в паре с гвардии лейтенантом Ковалёвым. Через 30 минут пара "Яков" ушла на задание. Над линией фронта они были встречены шквальным, заградительным огнем. Неподалеку барражировала четвёрка вражеских истребителей. Не вступая в бой, разведчики резко спикировали и над самым лесом на бреющем полете проскочили линию фронта.

Продолжая полёт на предельно малой высоте, прошли над Гатчиной. Внимательно вглядываясь в местность, Иван увидел среди паутины железнодорожных путей коротенькую, неизвестно почему обрывающуюся ветку.

"Она! - подумал Иван. - Вот, значит, откуда ты ведешь огонь".

Качнув крылом, Леонович дал понять ведомому, чтобы он следовал за ним, и резким маневром повернул обратно. Хитрость удалась. Немцы, думая, что истребители ушли, сняли с платформы маскировочные сети и, придав стволу необходимый угол возвышения, изготовились к стрельбе. Но советские самолёты возвратились. Леонович нажал кнопку фотопулемета и тут же передал сообщение с координатами обнаруженной пушки по радио.

Воздушный разведчик знал, что уничтожение дальнобойных орудий - дело бомбардировщиков. Ему и его товарищу необходимо было немедленно возвращаться на базу, чтобы доложить точное местонахождение вражеской артиллерийской системы, подкрепить доклад фотоснимком. Но не удержался от искушения. Резко спикировав, он всей силой оружия "Яка" ударил по орудийной прислуге. То же сделал его ведомый. А ещё через час их дело довершили наши бомбардировщики...

В постоянных полётах на разведку, в жестоких схватках с врагами быстро пролетали дни. Приближался новый, 1944 год. Во время разведывательных полётов над войсками противника, по его тылам старший лейтенант Леонович замечал, что немцы по всей линии фронта ведут работы по укреплению своей обороны. Замечал он и перемены в нашей обороне: усилилось движение по дорогам, к переднему краю подходили все новые части - стрелковые, танковые, артиллерийские.

- Будем наступать, не иначе !, - решил Иван. И не ошибся. 14 Января началось наступление войск Ленинградского фронта. Впереди стрелковых и танковых подразделений почти непрерывно находились группы штурмовиков, уничтожавших и подавлявших огневые средства противника.

В один из первых дней наступления группа самолётов 29-го Гвардейского авиационного полка, возглавляемая заместителем командира эскадрильи гвардии старшим лейтенантом Леоновичем, патрулируя над полем боя, встретила группу немецких бомбардировщиков. "Юнкерсы" под прикрытием "Фокке - Вульфов" направлялись в сторону Ленинграда.

Леонович тут же связался с ведущим соседней группы, которую возглавлял командир эскадрильи гвардии капитан Чемоданов. И спустя мгновение, идущая впереди шестёрка "Яков" ринулась на вражеские истребители. Тем временем Леонович и его ведомый Ковалёв с ходу атаковали ведущего "Юнкерсов". Другие "Яки" навалились на бомбардировщики с двух сторон. Строй "Юнкерсов" нарушился. Вражеские лётчики стали поспешно сбрасывать бомбы на свои войска. Туда же огромным пылающим факелом полетел ведущий Ju-87, сбитый Леоновичем.

В тот день гвардии старший лейтенант И. С. Леонович совершил 4 боевых вылета. Каждый из них - жаркая схватка с противником. В этих схватках он лично сбил 6 вражеских самолётов - 3 бомбардировщика и 3 истребителя. А всего его группа уничтожила 10 неприятельских самолётов.

Вечером командир полка подвел итоги боевого дня и особенно отметил действия Ивана Леоновича, который ещё раз доказал, что и один в небе - воин! Сбил 6 самолётов и ещё 4 - его группа. В этот знаменательный для полка день гвардии старший лейтенант И. С. Леонович довёл число своих воздушных побед до 20. Так он воевал и впредь - не ведая страха, не давая пощады врагу.

9 октября 1944 года было отмечено особенно упорными воздушными схватками. В течение этого дня лётчики 7-й Воздушной армии провели 32 воздушных боя, в которых сбили 37 неприятельских самолётов. Характерно, что большая часть воздушных боёв происходила над территорией противника, что свидетельствует о наступательной тактике нашей авиации.

Вместе с другими, отважно сражались и лётчики 29-го Гвардейского истребительного авиаполка. Сопровождая группу бомбардировщиков Ил-4, мужество и выдержку в воздушном бою проявил заместитель командира эскадрильи старший лейтенант И. С. Леонович. Отражая нападение вражеских истребителей на охраняемых бомбардировщиков, он на высоте 3000 метров атаковал пару Ме-109 и с короткой дистанции сбил ведомого. Командир немецкой пары, очевидно не заметивший гибели своего напарника, продолжал набирать высоту. Леонович воспользовался этим и следующей очередью поджёг ведущего "Мессера". Однако он сам был атакован двумя другими немецкими истребителями, а ещё одна пара Ме-109 напала на его ведомого.

В ходе дальнейшего боя, Леоновича ранило осколком снаряда, самолёт был повреждён. Но гвардеец не вышел из схватки: вместе с товарищами он продолжал защищать бомбардировщиков. "Илы" вернулись на аэродром без потерь. В этом бою Иван Семёнович Леонович довёл свой боевой счёт до 28 сбитых самолётов. Спустя 3 недели, 2 ноября 1944 года, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

...Когда 24 июня 1945 года дикторы Всесоюзного радио вели репортаж с Красной площади и называли имена многих прославленных фронтовиков - участников парада Победы, среди них был назван и гвардии капитан Леонович Иван Семёнович, пролетавший в то время в парадном строю авиаторов над торжественной, праздничной Москвой.

- Герой Советского Союза, Гвардии Капитан Леонович, - говорил диктор, - совершил более 300 боевых вылетов, уничтожил 28 вражеских самолётов.

Сгрудившись у репродуктора, многие мысленно были в эту минуту на Красной площади. И сердца однополчан наполнялись чувством гордости за своего боевого товарища, одного из тех, чьим мужеством, самоотверженностью и высоким боевым мастерством ковалась великая Победа...

...Мы часто говорим о том, что герой умер, но память о нем жива. И в нашем случае это верно на все сто процентов. В ленинградской школе №242 создан музей 29-го Гвардейского авиаполка, где собраны материалы о Герое Советского Союза Иване Леоновиче, а недавно на стене Фанипольской школы, что недалеко от столицы, была установлена мемориальная доска с памятной надписью о нем….

Биография Ивана во многом типична для мальчика предвоенного поколения. Сын белорусского крестьянина-бедняка. Рано умер отец. Мать осталась с четырьмя малолетними детьми. Нелегко приходилось семье, и Иван, закончив семь классов, уехал в Минск. В родной Слободке, где прошло его босоногое детство, средней школы не было, а ему хотелось учиться дальше. Он пошел работать слесарем на минскую "Коммунарку", где уже трудился его старший брат, и одновременно учился в вечерней школе.

А еще Иван мечтал стать летчиком. Эта мечта зародилась давно, но осуществить ее он смог только в столице. В один из вечеров сказал брату:

- Знаешь, Леня, я поступил в аэроклуб, летчиком буду.

- И я с тобой.

Началась нелегкая учеба братьев Леоновичей в Минском аэроклубе.

«Аэроклуб до войны размещался в доме, где теперь находится центральный книжный магазин… Было трудно: работа, школа и аэроклуб. И я не выдержал, перестал ходить на занятия, а Иван поборол все трудности, успешно закончил учебу в аэроклубе. Перед ним открылась дорога в большую авиацию.».

(Из воспоминаний Леонида Леоновича)

После аэроклуба окончил школу летчиков. Потом два года служил командиром звена - инструктором, в то время как его сверстники дрались с врагом. Довод, что кто-то должен заниматься обучением новых летчиков, являлся слабым утешением. Конечно же, Иван рвался на фронт, неустанно бомбардируя начальство рапортами.

Прошло несколько месяцев, пока, наконец, наступил день, когда его вызвал начальник Сталинградской авиационной школы полковник Нечаев и сказал:

- Можете радоваться, лейтенант Леонович, все-таки добились своего. Поедете на фронт. Только сначала отправитесь на курсы усовершенствования летного состава.

Так лейтенант Леонович на несколько месяцев из учителя снова превратился в ученика. Хотя сроки обучения были жесткими, но их вполне хватило для освоения нового типа самолета, основательного испытания в воздухе, изучения тактических приемов воздушного боя, которые демонстрировали летчики-фронтовики...

…Боевые вылеты участились в дни январского наступления наших войск 1944 года. В один из первых его дней группа самолетов во главе с заместителем командира эскадрильи старшим лейтенантом Леоновичем патрулировала поле боя. Невдалеке барражировала группа гвардии капитана Чемоданова. Вдруг на горизонте со стороны противника показался ряд точек. Они быстро росли, обретая контуры самолетов. Сомнений не оставалось -- фашисты! Группа "юнкерсов" под прикрытием "фоккевульфов" направлялась на бомбардировку города на Неве.

Асы капитана Чемоданова сковали боем истребителей противника, а "яки" Леоновича врезались в строй фашистских бомбардировщиков. Леонович и его ведомый Ковалев атаковали ведущего группы. Объятый пламенем, самолет рухнул на землю. Остальные побросали бомбы на свои же позиции и поспешили убраться восвояси.

Четыре раза вылетал в тот день на боевое задание Иван. И каждое сопровождалось яростной схваткой с врагом.

…А вечером, после ужина, командир подвел итоги боевого дня:

- Сражались геройски. Но особенно хочу отметить действия гвардии старшего лейтенанта Леоновича. Он еще раз доказал, что и один в небе -- воин. Сбил шесть самолетов, и еще четыре -- его группа. Кстати, Иван Семенович, -- полковник обратился к герою дня, -- знаешь ли ты, сколько на твоем счету фашистских самолетов? Двадцать!

Поднявшийся со своего места Леонович, скрывая смущение от такого, несколько непривычного для него, 23-летнего летчика, обращения командира, пожал плечами.

- Да ведь нет времени, товарищ гвардии подполковник, их считать. Их бьешь, а они, как с ума сошли, прут, и все тут.

Раздался дружный смех

- Как же ты, Иван Семенович, ухитрился сегодня в землю столько фашистов вогнать?

Смущение Леоновича прошло. И он стал рассказывать. Обстоятельно, со всеми подробностями разобрал действия летчиков своей группы: кого похвалил за смелость и находчивость, а кого и пожурил за излишнюю горячность.

- А в общем все дрались хорошо! -- заключил летчик. -- Так будем драться и дальше.

…Судьбе было угодно распорядиться так, что братья Леоновичи -- Иван и Леонид, разделенные дорогами войны, три года сражались с фашистами всего в нескольких километрах друг от друга -- на Ленинградском фронте. Встретиться тогда так и не удалось. Леонид Семенович участвовал в героической обороне Волховских высот, кровопролитных боях под Пушкином, прорыве блокады.… Был награжден медалью "За отвагу". Без ложной патетики можно утверждать, что воевали братья, не ведая страха, не давая пощады врагу.

В корреспонденции с фронта, опубликованной 6 июля 1944 года в газете "Красная звезда", сообщалось: "Немцы предприняли новую попытку атаковать с воздуха один из наших объектов в Финском заливе. Большая группа фашистских бомбардировщиков шла под сильным эскортом "фокке-вульфов". Но "юнкерсы" были перехвачены над заливом летчиками Балтики. Группа наших истребителей, которую вел гвардии старший лейтенант Иван Леонович, атаковала "фокке-вульфы". Офицер Леонович с первой же атаки зажег немецкий самолет. Остальные "фоккеры", опасаясь повторных атак со стороны советских летчиков, бросились наутек.

"Офицер И. Леонович - молодой воздушный боец. Первую свою победу он одержал в мае прошлого года. Участвуя в отражении массированного налета немецкой авиации на один из объектов под Ленинградом, Леонович сбил тогда первого "юнкерса". После этого боя молодой летчик начал внимательно присматриваться к методам и приемам лучших ленинградских истребителей - своих однополчан. В каждой новой схватке он черпал знания, опыт. Год напряженной боевой деятельности и учебы в боях превратил начинающего истребителя в отличного мастера воздушных атак, который нападает на врага стремительно и бьет всегда наверняка. Теперь на счету гвардии старшего лейтенанта Ивана Леоновича 26 лично сбитых им немецких самолетов".

…Когда 24 июня 1945 года дикторы Всесоюзного радио вели репортаж с Красной площади и называли имена многих прославленных фронтовиков - участников Парада Победы, среди них был назван и наш Иван Семенович, пролетавший в то время в парадном строю авиаторов над торжественной Москвой.

- Герой Советского Союза, гвардии капитан Леонович, - говорил диктор, - совершил более 300 вылетов, уничтожил 28 фашистских самолетов.

Сгрудившись у репродуктора, тысячи белорусов мысленно были в эту минуту на Красной площади. Их сердца переполняло чувство гордости за земляка, одного их тех, благодаря мужеству которых над маленькой белорусской Слободкой, над Минском и Москвой и над всей необъятной родиной простиралось чистое-чистое небо…

Список литературы о нём

Буров, А.В. Твои герои, Ленинград / А.В.Буров.- Ленинград: Лениздат, 1970

Вашкевіч. Г. Адважны сокал / Г.Вашкевіч //Сцяг кастрычніка.- 2000.- 1 ліпеня

Героі Савецкага Саюза – нашы землякі // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 8 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области: альбом/Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Иван Семенович Леонович // Лопасненские страницы: краеведческие очерки / сост.: П.И. Липитов, А.М. Прокурин.– Чехов, 1991.– С. 44.

Иноземцев, И. Г. Крылатые защитники Севера / И.Г.Иноземцев — Москва: Воениздат, 1975. — 156 стр. (Героическое прошлое нашей Родины).

Качук, Н. Легенда о Леоновиче / Николай Качук // СБ. Беларусь сегодня. - 2020. - 7 мая. - С.8-9.

Леановіч Іван Сямёнавіч //Беларуская энцыклапедыя: у 18 т. Т.5.- Мінск, 1997.- С.171

Леановіч Іван Сямёнавіч //Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне, 1941-1945: Энцыклапедыя /Гал. рэдактар І.П.Шамякін.- Мінск, 1990,- С.296.

Леонович Иван Семенович // Герои Советского Союза: краткий биографический словарь в 2 т. Т.1. – Москва: Воениздат, 1987.– С. 864.

Леонович Иван Семенович // Минская область: Энциклопедия.- Мн.,2007. Т.2: Д-Я.- Мн.- 2007.- с.264.

Леонович Иван Семенович // Навечно в сердце народном: к 30-летию победы над фашистской Германией/ Главный редактор П.У.Бровка.- Минск, 1975.- С.238.

Леановіч Іван Сямёнавіч //Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004.- С. 396.

Леонович Иван Семенович// Республика Беларусь : Энциклопедия.- Мн., 2005-2008. Т.4: Картография – Миноговые.- Мн.,2007.- С.442.

Леановіч Іван Сямёнавіч // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі: у 6-ці т. Т. 4.- Мн.: Беларуская энцыклапедыя, 1997.- С.343.

Салаўёў, Н. Вартавы ленінградскага неба /Н.Салаўёў // Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004.- С. 396.

Салаўёў, Н. На зямлі і ў небе /Н.Салаўёў // Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004.- С. 398.

Созвездие славы: Леонович Иван Семенович, Герой Советского Союза : папка / Дзержинская центральная районная библиотека ; отдел библиотечного маркетинга.-Дзержинск,2010 -

Соловьев, Н. «Я – истребитель» //Н.Соловьев //Физкультурник Беларуси.- 1976.- 15 августа.

(1906 -1977 гг.)

Биография

Родился 24.12.1906 на ст. Койданово, (город Дзержинск Минской области), в семье рабочего.

С детских лет - в Златоусте (1914). Жил на ул. Троицкой (ныне ул. Красная) в Зареченском пос. В 1922 г. окончил 6 классов железнодорожной школы и поступил учеником слесаря в паровозное депо ст. Златоуст, с 1923 г. - помощник машиниста паровоза. Избирался секретарем комсомольской ячейки депо, секретарем райкома комсомола на ст. Златоуст (1926). В 1928 г. был призван в Красную Армию.

Окончил Саратовскую танковую школу в 1932, Военную академию механизации и моторизации РККА в 1941.

На фронтах Великой Отечественной войны с июня 1941. Был командиром танкового батальона, бригады, начальником штаба, командиром танкового корпуса.

Участник боев на Северо-Западном фронте (под Новгородом), на Курской дуге.

Командуя 25-м танковым корпусом (3-я гвардейская армия, 1-й Украинский фронт), генерал-майор Фоминых отличился при форсировании Одера и в Берлинской операции. Звание Героя Советского Союза присвоено 29.5.45.

Участвовал в операции по освобождению Праги. Продолжая наступление, танковый корпус генерал-майора Ф. у г. Непомук (Чехословакия) встретился с войсками союзников. 12 мая 1945 г. южнее Праги подразделениями 162-й танковой бригады 25-го танкового корпуса генерал-майора Фоминых был захвачен в плен командующий так называемой Русской освободительной армией (РОА) генерал А. А. Власов и его сообщники.

С июля 1945г. командир 25 танковой дивизии в центральной группе войск.

Окончил с золотой медалью в 1948 Высшую Военную академию Генерального штаба имени К.Е. Ворошилова. Командовал бронетанковыми и механизированными войсками Закавказского военного округа (назначен в январе 1949 года), был 1-м заместителем начальника Военной академии бронетанковых войск имени И.В.Сталина (назначен в марте 1953 года).

С февраля 1058 года – командующий 6-й Гвардейской танковой армией.

С 1960 генерал-лейтенант Фоминых — в запасе. Жил в Москве. Награжден 2 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденом Кутузова 1 степени, 2 орденами Суворова 2 степени, 2 орденами Красной Звезды, медалями, иностранными орденами и медалями. Умер 22.5.1977. Похоронен на Ваганьковском кладбище в г. Москва.

Его именем названа улица в Дзержинске. В средней школе 90 (ст. Златоуст) создан музей воинской славы, где хранятся материалы о герое, на средства от собранного учениками этой школы металлолома построен трамвай, носящий имя Фоминых.

(Подготовлено по Ю. Пестереву, В. Костромину, В. Бухарцеву)

БОЕВОЙ ПУТЬ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА ТАНКОВЫХ ВОЙСК Е.И. ФОМИНЫХ

- в мае 1941 года назначен командиром танкового батальона тяжёлых танков 45-го танкового полка, 23-й танковой дивизии в Прибалтийском военном округе;

- в начале войны участвовал в приграничном сражении;

- с августа 1941 года - командир батальона тяжёлых танков 56 танкового полка 28 танковой дивизии, который участвовал в оборонительных боях на Новгородском направлении;

- с декабря 1941 года - преподаватель тактики 2-го Харьковского танкового училища;

- в апреле 1942 года направлен на Западный фронт старшим помощником начальника оперативного отдела 8 танкового корпуса, в августе был ранен;

- в октябре 1942 года назначен начальником штаба 25 танковой бригады;

- с ноября 1942 года командир 12 отдельного гвардейского танкового полка прорыва;

- с марта 1943 года - начальник штаба 29 танкового корпуса;

- с июля 1943 года - командир 29 танкового корпуса, 5 гвардейской танковой армии, Степного (с октября 1943г. - II Украинского) фронта. Части корпуса отличились в сражении под Прохоровкой, затем в Белгородско - Харьковской, Кировоградской, Корсунь - Шевченковской, Уманско - Батошанской, Минской, Вильнюсской, Каунасской наступательных операций и освобождении городов Кировоград, Звенигородка, Умань, Борисов, Молодечно, Вильнюс;

- с декабря 1944 года командовал 25 танковым корпусом 3 гвардейской армии /I БФ, который участвовал в Сандомирско-Силезской, Нижнесилезской, и Берлинской наступательной операциях, в освобождении городов Острув, Фрейштадт, Глогау, Котбус, Люббен. Из боевой характеристики: "Танковый корпус генерала Фоминых, как правило, использовался на направлении главных ударов армии в составе подвижных эшелонов развития успеха... Его части взламывали оборону... рассекали и уничтожали отдельные узлы сопротивления противника и, тем самым, предопределяли успех сражения".

…В январе 1945 года советским войскам предстояло преодолеть семь оборонительных рубежей, заблаговременно созданных противником между Одером и Вислой на глубину 500 км. Личный состав танковых войск напряжённо готовился к предстоящему наступлению, отрабатывая способы стремительных и манёвренных действий. Наступление советских войск началось 12 января 1945 года с сандомирсого плацдарма. Для быстрейшего завершения прорыва тактической зоны обороны и разгрома противника в середине дня в сражение были введены две танковые армии и три корпуса, среди которых – 25-й отдельный танковый корпус. Уже на второй день наступления наши войска достигли крупного успеха, однако противник ввел в сражение танковый корпус в районе Кельце и Хмельника. В этих боях успешно действовал 25-й танковый корпус генерала Е.И. Фоминых, который обошел Кельце с востока и содействовал достижению общего успеха.

Замысел советского командования на провидение Берлинской операции заключался в том, чтобы вначале мощными фронтальными ударами взломать вражескую оборону на Одере и Нейсе, а затем окружить и уничтожить основную часть берлинской группировки противника. Танковые армии, а также отдельные танковые и механизированные корпуса предназначались для развития успеха. 25-й танковый корпус генерала Е.И. Фоминых наступал в полосе 3-й гвардейской армии. К началу операции корпус имел всего лишь 26 танков, 17 самоходно-артилерийских установок. В ходе операции было получено ещё 50 танков и 15 самоходно-артилерийских установок. 18 апреля 1945 года 111-я танковая бригада приступила к форсированию канала, с задачей в дальнейшем наступать на Котбусс. Её действия поддерживали огнём воины 2-го гвардейского минометного дивизиона под командованием майора Д.И Ерёмина.

После овладения совместно со стрелковыми дивизиями Котбуссом 25-й танковый корпус 24 апреля был переброшен в район Люббена, где совместно со стрелковыми дивизиями участвовал в боях по ликвидации франкфуртско-губенской группировки противника, пытавшейся прорваться в западном направлении. 2 мая 1945 года корпус был выведен из 3-й гвардейской армии и начал совершать марш в новый район сосредоточения для подготовки к Пражской операции. Утром 7 мая 1945 года главные ударные группировки советских войск начали наступление. Основная роль в Пражской операции отводилась танковым армиям и отдельным танковым и механизированным корпусам. Успешное наступления советских войск, особенно 4-й гвардейской танковой армии и 25-го танкового корпуса, создало угрозу окружения всей группировки противника, находившейся в Чехословакии. В ночь на 9 мая 4-я гвардейская танковая армия перешла к решительному преследованию противника. 25-й танковый корпус достиг района Йесенице и прикрыл правый фланг 4-й гвардейской танковой армии. 25-й танковый корпус продолжал развивать наступление в южном направлении и утром 11 мая в районе Клатови встретился с американскими войсками. В ходе боев воины корпуса пленили большую группу власовцев во главе с изменником Родины Власовым. Эта группа находилась в 40 км юго-восточнее Пльзеня и стремилась выйти в расположение американских войск. Пленил Власова командир мотострелкового батальона 162-й танковой бригады 25-го танкового корпуса капитан М.И. Якушев. Так было покончено с последней немецко-фашистской группировкой. Завершающие удары под Берлином и Прагой закончились блестящей победой Красной Армии. Крупный вклад в достижение победы внесли советские танковые войска и, среди них, 25-й танковый корпус.

https://musey-1619tank.narod.ru

Донесение командира 25-го танкового корпуса Военному совету 1-го Украинского фронта о пленении командующего РОА Власова А. А.

май 1945 г.*

1. 25-й танковый корпус, действуя из района Горжовице, что западнее Праги, на юг и юго-запад с задачей: преследовать отходящего противника разгромленных войск СС и частей РОА Власова, к 12.00 11 мая передовым отрядом вышел на западную окраину г. Клатови, главными силами в район г. Непомук. Выйдя в указанные районы, корпус глубоко вклинился в расположение американских войск, тем самым создал затруднительную обстановку противнику, который имел намерение обойти наши части и сдаваться в плен американским войскам. Дальнейшее продвижение корпуса было приостановлено ввиду того, что командование американских частей считало указанные районы своим рубежом. После встречи с американскими частями я решил остановить корпус и на основных направлениях и узлах дорог выставить засады, пикеты, вести разведку с задачей: в случае обнаружения частей СС и власовцев уничтожить и пленить.
2. Проведенной разведкой в районе Бржезнице и западнее, а также из опросов захваченных власовцев стало известно, что в данном районе находится 1-я дивизия Власова под командованием бывшего генерала Буяниченко** и штаб Власова во главе с ним. Имея такие данные, я поставил перед командованием 162 тбр задачу во что бы то ни стало найти и пленить Власова. А в том случае, если он окажется в расположении американских частей, то украсть Власова. Имея эту задачу, части производили поиски штаба дивизии и Власова.
3. 11 мая 1945 г. 162 тбр, которой командует полковник Мищенко, установлено, что в Брежи и окрестностях Брежи находится 1-я власовская дивизия и ее штаб. В 16.00 12 мая 1945 года полковник Мищенко поставил задачу командиру механизированного батальона 162 тбр капитану Якушеву выехать в расположение 1-й дивизии РОА и взять в плен Власова с его штабом и командиром дивизии Буяниченко. Южнее 2 км Брежи капитан Якушев встретил командира 2-го батальона 3-го полка 1-й дивизии РОА капитана Кучинского, который указал, что впереди следует колонна легковых автомашин со штабом дивизии, где находится и сам Власов. Капитан Якушев на машине обогнал колонну и машиной загородил дорогу. В первой остановленной машине был обнаружен командир дивизии Буяниченко, которому тов. Якушев предложил следовать за ним, но Буяниченко категорически отказался. В это время власовец Кучинский сообщил капитану Якушеву, что в этой же колонне находится Власов.
4. После первого осмотра тов. Якушев не обнаружил Власова, но один из шоферов колонны показал машину, в которой находился Власов. Подойдя к машине Власова, тов. Якушев обнаружил прикрывшегося одеялом и заслоненного сидевшими в машине переводчиком и женщиной Власова. На приказание тов. Якушева сойти с машины и следовать за ним в штаб 162 тбр Власов отказался, мотивируя свой отказ тем, что он едет в штаб американской армии и находится в расположении американских войск. Только под угрозой расстрела тов. Якушев заставил сесть в машину Власова. В пути Власов делал попытку выпрыгнуть из машины, но был задержан. Следуя в расположение штаба бригады, тов. Якушев встретил командира бригады тов. Мищенко. Тов. Якушев передал Власова полковнику Мищенко. Власов в разговоре с тов. Мищенко снова заявил, что должен ехать в штаб американской армии. После краткого разговора тов. Мищенко в 18.00 12 мая доставил Власова ко мне.
5. После опроса и разговора с Власовым я предложил ему написать приказ всем частям о сдаче оружия и переходе на нашу сторону. Власов дал согласие и тут же собственноручно написал приказ. Приказ Власова был отпечатан в 4-х экземплярах и снова подписан Власовым. О пленении Власова немедленно донес командующему 13-й армией и в штаб фронта. В 22.00 12 мая 1945 г. Власов в сопровождении начальника штаба 25 тк полковника Зубкова и начальника контрразведки СМЕРШ подполковника Симонова был направлен в штаб 13-й армии, где был 13 мая передан в отдел контрразведки СМЕРШ 13-й армии. Через 2 дня 15 мая был взят командир 1-й дивизии Буяниченко, начальник штаба дивизии Николаев, офицер по особым поручениям Ольховик, личный переводчик Власова Ресслер.
6. В результате пленения Власова 13 и 14 мая 1945 г. разоружена 1-я дивизия в количестве 9 тысяч человек. Взято 5 танков, 5 самоходных орудий, 2 бронетранспортера, 3 бронемашины, 30 автомашин легковых, 64 автомашины грузовые, 1378 лошадей.

Командир 25-го танкового корпуса гвардии генерал-майор т/в ФОМИНЫХ

Начальник штаба полковник ЗУБКОВ

ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2727. Д. 30. Л. 180-182. Подлинник.

Примечание: документ взят из книги серии "Русский архив. Великая Отечественная. Битва за Берлин. Документы и материалы. Т. 15(4-5)", изд-во "Терра",1995, док. № 129, с. 170-172).

Наш земляк на последнем этапе войны командовал 25-м танковым корпусом в составе I-го Украинского фронта.

О Евгении Ивановиче Фоминых дзержинцы знают немного. Генерал-лейтенант, Герой Советского Союза, наш земляк на последнем этапе Великой Отечественной войны командовал 25-м танковым корпусом в составе I-го Украинского фронта. Он прославился во многих основных сражениях, освобождал родную Беларусь, дошел до Берлина…

Его отец был железнодорожным служащим. В 1914 году, когда Евгению Фоминых исполнилось всего четыре года, семья переехала на станцию Златоуст, что на Южном Урале.

На фото: очередную государственную награду Е.И. Фоминых в Кремле вручает Председатель Президиума Верховного Совета СССР, маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов.

Как генерал писал в своей биографии, трудовой путь он начинал помощником машиниста паровоза. Там приобщился к общественно-политической работе. Молодого, энергичного и смышленого паренька вскоре избрали секретарем Златоустовского райкома комсомола. Затем была служба в железнодорожных войсках, вступление в ряды коммунистической партии.

Неожиданно Евгения направляют на учебу в химико-технологический институт в Самаре, окончить который не успел. Райком партии перенаправил его в бронетанковую Академию, которую он окончил с отличием, одновременно по командному и инженерному факультетам.

В мае 1941 года Евгений Фоминых прибыл на службу в Прибалтийский военный округ. А 22 июня в должности командира батальона вступил в бой с фашистами. Стоит заметить, что его танковый батальон достаточно организованно отходил под натиском вооруженных до зубов немецких захватчиков. Евгений Иванович сумел избежать плена, сохранив костяк своего подразделения. Это много стоит. Уже в первые недели войны он часто исполнял обязанности начальника штаба и командира полка.

Кровопролитные бои быстро сделали из недавнего выпускника Академии опытного и волевого командира. Командование оценило его организаторские способности. Евгений Фоминых уверенно шел по служебной лестнице – командир полка, затем бригады и, наконец, руководитель отдельного штурмового танкового корпуса.

Вехи его военного пути: Вязьма, Ельня, Курская битва… и ранения, контузии. Победы в боях отмечались высокими орденами и медалями.

Белорусская битва оставила неизгладимый след в его фронтовой жизни. 25-й танковый корпус находился в составе 5-й гвардейской танковой армии, которой командовал П.А. Ротмистров, впоследствии главный маршал бронетанковых войск.

Танковый корпус, подминая немецкие полки, вышел к Березине, освободив Борисов. На подступах к Минску командование развернуло корпус в направлении Молодечно-Вильнюс.

В своих воспоминаниях, хранящихся в музее Великой Отечественной войны, генерал с неприкрытым сожалением замечает, что не хотелось терять первенство в освобождении столицы. И, тем не менее, один из батальонов вместе с Фоминых ворвался в Минск, где и встретил подходящие танки генерала Бурдейного, двигавшегося следом.

Невозможно читать эти строки без душевного трепета.

Так или иначе, явочным порядком, он участвовал в освобождении города, чуть отклонившись от основных сил. А до родных мест – Койданово-Дзержинска – было рукой подать.

Зато своим освобождением нашему земляку обязан Вильнюс.

7 октября 1962 года генерал-лейтенант запаса Е.И. Фоминых выступил в газете «Известия» с объемной публикацией, в которой рассказал о том, как был пойман предатель Власов.

Это еще один яркий эпизод в его биографии. Автор полемизирует с неким Василакия, который опубликовал в этой же газете статью под названием «Путь к правде». Фоминых возмутился искажением событий, связанных с арестом Власова.

В канун 8 мая танковый корпус Фоминых получил приказ двигаться на помощь восставшей Праге. Перед самим городом поступил новый приказ, предписывавший развернуть танки и вступить в непосредственное соприкосновение с главными силами союзнических американских войск.

Далее Фоминых пишет, что во время дружеской встречи с командиром американского корпуса он предложил разоружить остатки фашистских войск и бандитов-власовцев, бродивших по лесам с оружием.

– Мой дорогой боевой друг, – широко улыбаясь ответил американец. – Мы с вами – люди военные, политикой пусть занимаются те, кому это положено. О вашей просьбе я доложу своему шефу…

Пришлось действовать самостоятельно, и 11 мая в штаб Фоминых был доставлен предатель генерал Власов.

Евгений Иванович живо описывает, как все это происходило. Операция действительно была быстрой и организованной. На лесной дороге с помощью разведки была остановлена колонна власовцев, двигающихся в тыл американцев. В одной из легковых машин, прикрывшийся ковром, был обнаружен сам Власов. Его посадили в танк, и колонна продолжила движение. Никто ничего практически не понял, так как прошло всего несколько минут…

Трясущимися руками, спеша и не попадая во внутренний карман кителя, он достал свое удостоверение. Ошибки быть не могло. Арестованным оказался бывший командующий 2-й ударной армией Ленинградского фронта Андрей Власов. На штанах блестели малиновые лампасы.

Генерал быстро утратил свое высокомерие и гонор.

– Лучше было застрелиться, – мрачно, сквозь зубы произнес он. Фоминых ответил: «Да, пожалуй, и чем раньше, тем лучше для всех». Таков был бесславный конец карьеры генерала-оборотня.

В послевоенное время генерал Фоминых окончил Академию Генерального штаба и занимал ряд командных должностей. Он являлся командующим гвардейской танковой армией, заместителем командующего Закавказского военного округа, первым заместителем Академии бронетанковых войск. Награжден десятью боевыми орденами и целым рядом медалей…

В память о прославленном герое-генерале в Дзержинске есть улица имени Фоминых.

Борис Савинов.

Список литературы о нем

Героі Савецкага Саюза – нашы землякі // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 8 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области: альбом/Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Демин, В.А. Танки входят в прорыв: Боевой путь 25-го танкового корпуса //В.А. Демин, Р.М. Португальский.- М.: Воениздат, 1988.- 208 с.: фото

Ротмистров, П.А. Время и танки / П.А.Ротмистров — М.: Воениздат, 1972

Савинов, Б. Генерал, герой, победитель / Б. Савинов// Узвышша.- 2013.- 8 мая.- С.2.

Савинов, Б. Генерал Победы / Борис Савинов // Узвышша. - 2015. - 8 мая. - С. 3.

Савинов, Б. На службе народу/Б. Савинов// Сцяг Кастрычніка.- 2000.- 19 красавіка.- С. 2.

Савінаў, Б. Цяжкія дарогі вайны /Б. Савінаў //Сцяг Кастрычніка.- 1981.- 9 мая

Савінаў, Б. Цяжкія дарогі вайны /Б. Савінаў //Сцяг Кастрычніка.- 1981.- 30 мая

Савінаў, Б. Цяжкія дарогі вайны /Б. Савінаў //Сцяг Кастрычніка.- 1981.- 11 чэрвеня

Салаўёў, Н. Камандзір корпуса / Н.Салаўёў // Сцяг Кастрычніка.- 1975.- 16 верасня.

Созвездие славы: Фоминых Евгений Иванович, Герой Советского Союза : папка / Дзержинская центральная районная библиотека ; отдел библиотечного маркетинга.-Дзержинск,2010-

Ушаков, А.П. Во имя Родины: рассказы о челябинцах – Героях и дважды Героях Советского Союза/ А.П. Ушаков.- Челябинск, 1985.- 416 с.: ил.

Фаміных Яўген Іванавіч//Беларуская энцыклапедыя: у 18 т. Т.16.- Мінск, 2003.- С.314

Фаміных Яўген Іванавіч//Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне, 1941-1945: энцыклапедыя /Гал. рэдактар І.П.Шамякін.- Мінск, 1990,- С.605.

Фоминых Евгений Иванович //Герои Советского Союза: краткий биографический словарь: ч.2.- Москва, 1988.-С.662.

Фаміных Яўген Іванавіч: Герой Савецкага Саюза //Сцяг Кастрычніка.- 1964.- 4 ліпеня.

Фоминых Евгений Иванович (24.12.1906 – 22.05.1977) // Их именами названы: Энциклопедический справочник.- Мн., 1987.- С.636

Фоминых Евгений Иванович //Минская область:Энциклопедия Т.2: Д-Я. - Мн., 2007.- С.706.

Фоминых Евгений Иванович // Навечно в сердце народном: к 30-летию победы над фашистской Германией/ Главный редактор П.У.Бровка.- Минск, 1975.- С.424.

Фаміных Яўген Іванавіч // Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004.- С. 396.

Фоминых Евгений Иванович // Республика Беларусь: Энциклопедия.- Мн., 2005-2008. Т.7 : Снегирь – Ящерицын.- Мн.- 2008.- С.385.

(1924 -1997 гг.)

Биография

Шарко Николай Филиппович - командир стрелковой роты 244-го гвардейского стрелкового полка 82-й гвардейской стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта, гвардии капитан.

Родился 2 января 1924 в деревне Макавчицы Дзержинского района Минской области в крестьянской семье. Белорус. Окончил 8 классов и школу ФЗУ в Ленинграде. Работал слесарем на железнодорожной станции «Безымянка» Куйбышевской ныне Самарской области.

Ему было семнадцать лет, когда началась Великая Отечественная война. Комсомолец решил идти добровольно на фронт.

С июня 1942 по март 1943 года Николай Шарко занимался во втором военном пехотном училище города Куйбышева. Окончив его, получил звание лейтенанта и был направлен на 3-й Украинский фронт. Во многих боях принимал участие Шарко. Форсировал Северный Донец, Днепр, Буг, освобождал Запорожье, Кривой Рог, участвовал в разгроме фашистских войск под Ковелем, Люблином, Лодзью. За проявленное мужество и отвагу Шарко был награждён двумя орденами Отечественной войны 2 степени и орденом Красной Звезды.

Командир стрелковой роты 244-го гвардейского стрелкового полка (82-я гвардейская стрелковая дивизия, 8-я гвардейская армия, 1-й Белорусский фронт) гвардии капитан Николай Шарко особо отличился в ходе Висло-Одерской наступательной операции в январе 1945 года.

Он был всегда впереди, там, где решалась судьба боя. Рота под командованием гвардии капитана Н. Ф. Шарко, овладев первой траншеей, отбила многочисленные атаки и перешла в наступление. В бою 14 января 1945 года уничтожила 25 станковых и 30 ручных пулемётов, 85 солдат и офицеров, взяла в плен 14 человек. 15 января, продолжая наступление, захватила 4 пушки, 4 автомашины, 16 января при освобождении польского населённого пункта Нове-Място стрелковая рота гвардии капитана уничтожила 60 офицеров и солдат, 4 автомашины, 2 бронетранспортёра, 21 января 1945 года, освобождая польский населённый пункт Гловно, воины роты Николая Шарко разгромили колонну противника и захватили пленных.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии капитану Шарко Николаю Филипповичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7695).

В боях за взятие столицы гитлеровской Германии города Берлина, гвардии капитан Шарко Н.Ф. был тяжело ранен в берлинском пригороде. Здесь он потерял ногу...

С 1945 года мужественный офицер - в отставке. В 1948 году он окончил республиканскую партийную школу при ЦК Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии, а в 1954 году – Минский педагогический институт.

Инвалид Великой Отечественной войны Н.Ф. Шарко жил в столице Белоруссии городе-герое Минске, работал в Производственном объединении «Горизонт», в органах социального обеспечения, был председателем Центрального Правления Белорусского общества глухих. Удостоен почётного звания «Заслуженный работник социального обеспечения Белорусской ССР». Скончался 4 июля 1997 года. Похоронен в Минске на Восточном («Московском») кладбище (участок № 26).

Награждён орденом Ленина, орденом Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Отечественной войны 2-й степени, двумя орденами Трудового Красного Знамени, ордами Красной Звезды, «Знак Почёта», медалями.

В соответствии с постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 27 октября 1997 года № 1433, на фасаде дома № 23 по улице Янки Купалы в Минске, в котором жил Н.Ф. Шарко, установлена мемориальная доска; имя Героя присвоено Республиканскому Дворцу культуры Белорусского общества глухих и одной из улиц города Дзержинска Минской области Белоруссии.

*** 

“…Из дивизии (82-й гвардейской стрелковой дивизии) в свою очередь последовали представления лучших наших бойцов и командиров к правительственным наградам. В частности, было возбуждено ходатайство о присвоении звания Героя Советского Союза Б. В. Беляеву и Ф. К. Сарычеву. И оно было удовлетворено. Этого высокого звания были удостоены также командир стрелковой роты гвардии капитан Н. Ф. Шарко и командир батареи гвардии капитан А. С. Попов…

…В наступление мы перешли 1 февраля. Разворачивалось оно медленно и трудно.

Прикрываясь железнодорожной насыпью, 242-й полк двумя штурмовыми отрядами атаковал познанский пригород Голенцин и развернулся фронтом на восток. Больше часа продолжалась огневая дуэль, прежде чем подразделения этого полка вновь стали продвигаться вперед, штурмуя буквально каждый дом.

Еще хуже шли дела у Павленко. Этот полк трижды бросался в атаку, и всякий раз противник возвращал его на исходный рубеж. А потом начались даже контратаки, и немцам удалось вклиниться в боевые порядки батальона Героя Советского Союза Ф. К. Сарычева.

Во второй половине дня я сам поехал туда и задержался до вечера, помогая молодому командиру полка управлять боем. С наступлением темноты на полковой КП пришла польская женщина, хорошо владевшая русским языком, и привела с собой двух немецких солдат перебежчиков. Они сообщили, что утром противник предпримет здесь контратаку гораздо большими силами. На всякий случай я распорядился о немедленном выдвижении сюда роты тяжелых танков ИС-2.

Показания перебежчиков оказались верными. На рассвете 2 февраля фашисты опять атаковали батальон Сарычева. Главный их удар пришелся по штурмовой группе Героя Советского Союза Н. Ф. Шарко, основу которой составляла 4-я стрелковая рота. Несколько часов продолжался тяжелый бой. Враг потерял три танка, две самоходные артиллерийские установки, сотни солдат и, наверное, десятки офицеров. Но и мы не избежали потерь: с поля боя унесли тяжело раненного Николая Филипповича Шарко. Он выжил, однако в строй уже не вернулся. Имя его навсегда вписано в боевую летопись 82-й гвардейской стрелковой дивизии... “

По изданию: Хетагуров Г. И. Исполнение долга. — М.: Воениздат, 1977.

ЮНОСТЬ МУЖАЛА В БОЯХ

… После окончания второго Куйбышевского пехотного училища в 1943 году лейтенант Николай Шарко прибыл в 8-ю гвардейскую армию. Она участвовала в разгроме фашистов под Сталинградом и теперь гнала их на запад. Впереди была Беларусь. Молодой командир безудержно радовался, когда узнал, что их соединение переводится с 3-го Украинского фронта в состав 1-го Белорусского. Лейтенант понимал, что готовится крупная операция в Беларуси.

Гвардейцам пришлось прикрывать левый фланг фронта, и Н. Шарко со своим подразделением прошел самую южную часть Беларуси, держа направление на Ковель.

- Было у меня большое желание участвовать в освобождении родной деревни Макавчицы и города Дзержинска, - говорил офицер своим бойцам. – Выходит так, что сделают это наши друзья-товарищи по оружию. А мы будем громить фашистов на наших участках. Дойдем до Берлина!..»

Дошли!

В январе 1945 года после мощной артподготовки войска 1-го Белорусского фронта с Монгыщевского плацдарма (на север от Варшавы) перешли в наступление. Батальон поднялся в атаку. Враг открыл мощный пулеметный огонь. Появились убитые и раненые, несколько офицеров вышли со строя, часть бойцов залегла. Нужно было срочно принимать меры, чтобы атака не захлебнулась…

Приказав командиру батареи «катюш» дать залп по высоте, откуда фашисты вели огонь, капитан Шарко подал команду «Вперед, за мной!» и, вдохновляя солдат личным примером, повел их в атаку. Гитлеровцы не успели опомниться от уничтожающих взрывов реактивных снарядов «катюш», как наши бойцы ворвались в их окопы. Начался рукопашный бой. Фашисты, не выдержав стремительного натиска, бросились бежать.

В это время соседнее подразделение очутилось в особо тяжелом положении. Капитан Шарко принял решение оказать помощь. Силами роты при поддержке пулеметов он внезапно атаковал врага с фланга и тыла. Этот удар был настолько неожиданным для гитлеровцев, что они в панике побежали, бросая оружие и неся большие потери. Кто не смог убежать, сдавались в плен.

В этом бою был разгромлен штаб вражеского полка, уничтожены четыре танка, больше 50 пулеметов, много другого вооружения и боевой техники. Наши воины взяли в плен 217 гитлеровских солдат и офицеров, в том числе командира полка.

Преследуя врага совместно с соседней частью, стрелковый батальон М. Ф. Шарко прорвал глубокоэшелонированную линию обороны противника, вынудил его отступить. Это позволило командованию нашего войскового соединения ввести в прорыв механизированные части и развить наступление па всему фронту.

Свой боевой путь гвардии капитан Николай Филиппович Шарко закончил под Берлином.

К о п и я

НАГРАДНОЙ ЛИСТ

1. Фамилия, имя, отчество - Шарко Николай Филиппович

2. Звание - гвардии капитан

3. Должность, часть - командир стрелковой роты, 2 стр. батальона, 244 гв. стр. полка, 82 гв. стр. Запорожской дивизии.

Представляется к званию Героя Советского Союза

4. Год рождения - 1924

5. Национальность - белорус

6. Партийность – канд. ВКП /б/

7. Участие в гражданской войне, последующих боевых действиях по защите СССР и Отечественной войне /где, когда/ - Отеч. Война с 3.1943 г., ЮЗФ, 3 Укр. фр. и 1 Бел.фр.

8. Имеет ли ранения и контузии в Отечественной войне - Т/р 1.10.1943 г., 3 Укр.фр. л/р 4.4.44 г. 3 Укр.фр.

9. С какого времени в Красной Армии - с 18.6. 1942 года.

10. Каким РВК призван - Молотовским РВК, Куйбышевской области

11. Чем ранее награжден /за какие отличия/ = 2 орд. Отечественная война 2 ст., пр. № 43/н от 3.6.1944 г. и пр. №039/н от 21.12.1943 г. 29 Гв. Ск.

12. Постоянный домашний адрес представляемого к награждению и адрес его семьи - Минская область, Дзержинский район, дер. Маковчицы

Мать – Шарко Надежда Александровна

КРАТКОЕ, КОНКРЕТНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ЛИЧНОГО БОЕВОГО ПОДВИГА ИЛИ ЗАСЛУГ.

Тов. Шарко 14 января 1945 года, командуя стрелковой ротой в бою на Вислинском плацдарме по прорыву сильно укрепленной обороны немцев, проявил мужество и отвагу. Участвуя в боях, он все время находился в боевых порядках пехоты своей роты.

УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА БЕЛОРУССКОЙ ССР

О награждении тов. Шарко Н.Ф. Почетной грамотой Верховного Совета Белоруссокй ССР

За многолетнюю работу в органах социального обеспечения республики, активное участие в военно-патриотическом воспитании трудящихся и в связи с шестидесятилетием со дня рождения наградить председателя президиума Центрального правления Белорусского общества глухих Героя Советского Союза тов. Шарко Николая Филипповича Почетной грамотой Верховного Совета Белорусской ССР.

Председатель Президиума Верховного Совета Белорусской ССР И. Поляков

Секретарь Президиума Верховного Совета Белорусской ССР Е. Чагина

30 декабря 1983 г., г. Минск

№ 3393 - Х

***

Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 27 октября 1997 г. №1433 "Об увековечении памяти Героя Советского Союза Н.Ф.Шарко"

СОВЕТ МИНИСТРОВ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

27 октября 1997 г. N 1433 г.Минск

ОБ УВЕКОВЕЧЕНИИ ПАМЯТИ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА Н.Ф.ШАРКО

В целях увековечения памяти Героя Советского Союза, инвалида

Великой Отечественной войны, заслуженного работника социального обеспечения Республики Беларусь, председателя Центрального Правления Белорусского общества глухих Шарко Николая Филипповича Совет Министров Республики Беларусь ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Минскому горисполкому, Министерству социальной защиты,

Министерству культуры совместно с Белорусским обществом глухих установить:

мемориальную доску на доме N 23 по ул.Я.Купалы в г.Минске, в

котором жил Н.Ф.Шарко;

надмогильный памятник Н.Ф.Шарко на Московском кладбище г.Минска.

Финансирование проектных и других работ, связанных с созданием и установкой мемориальной доски и надмогильного памятника, осуществляется по предложению Центрального Правления Белорусского общества глухих за счет централизованного фонда этого общественного объединения.

2. Присвоить имя Шарко Николая Филипповича Республиканскому Дворцу культуры Белорусского общества глухих и впредь именовать его:

Республиканский Дворец культуры Белорусского общества глухих имени Н.Ф.Шарко.

3. Рекомендовать Дзержинскому райисполкому принять решение о присвоении имени Н.Ф.Шарко одной из улиц города Дзержинска.

Первый заместитель

Премьер-министра

Республики Беларусь П.Прокопович

НИКОЛАЙ ФИЛИППОВИЧ ШАРКО

Литература

Героі Савецкага Саюза – нашы землякі // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 8 мая.

Герои Советского Союза – уроженцы Минска и Минской области: альбом/Отдел пропаганды и агитации Минского обкома КПБ.- Минск, 1965.

Долготович, Б.Д. Шарко Николай Филиппович /Б.Д. Долготович Почетные граждане белорусских городов: Биографический справочник.- Мн., 2008.- С.274

Домашевич, В. В боях возмужала юность / В. Домашевич //Знамя юности.- 1964.- 28 июня.

Зорка Героя //Сцяг Кастрычніка.- 1978.- 18 ліпеня

Кундалевіч, У. Гвардзейская загартоўка /У. Кундалевіч// Мінская праўда.- 1985.- 24 студзеня

Кундалевіч, У. Гвардзейская загартоўка /У. Кундалевіч// Мінская праўда.- 1985.- 7 лютага

Лысак, І. Герой расказвае /І Лысак // Сцяг Кастрычніка.- 1965.- 1 мая.

Лысак, І. Ён біў фашыстаў смертным боем/ І. Лысак // Сцяг Кастрычніка.- 1984.- 23 лютага.

Первунин, В. Николай Шарко – символ героизма! /Василий Первунин //Сцяг Кастрычника.- 2009.- 24 чэрвеня.

Созвездие славы: Шарко Николай Филиппович, Герой Советского Союза: папка / Дзержинская центральная районная библиотека.-Дзержинск,2010-

Хетагуров, Г. И. Исполнение долга /Г.И. Хетагуров — М.: Воениздат, 1977.

Шарко Мікалай Піліпавіч //Беларуская энцыклапедыя: у 18 т. Т.17.- Мінск, 2003.- С.380

Шарко Мікалай Піліпавіч //Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне, 1941-1945: энцыклапедыя /Гал. рэдактар І.П.Шамякін.- Мінск, 1990,- С.233.

Шарко Николай Филиппович //Герои Советского Союза: краткий биографический словарь: ч.2.- Москва, 1987.-С.505.

Шарко Мікалай Піліпавіч: Герой Савецкага Саюза //Сцяг Кастрычніка.- 1964.- 4 ліпеня.

Шарко, М.П. Дай Бог, каб не паўтарылася /М. П. Шарко //Сцяг Кастрычніка.- 1993.- 23 чэрвеня

Шарко Николай Филиппович //Минская область:Энциклопедия.- Мн., 2007 Т.2: Д-Я. - Мн., 2007.- С.737.

Шарко Николай Филиппович // Навечно в сердце народном: к 30-летию победы над фашистской Германией/ Главный редактор П.У.Бровка.- Минск, 1975.- С.454.

Шарко Мікалай Піліпавіч// Памяць: гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.- Мн., 2004. - С. 396 - 397.

Шарко Николай Филиппович // Республика Беларусь : энциклопедия.-Мн.,2005-2008. т.6 : Снегирь-Ящерицын.-Мн. - 2008.- С. 567.

(1921 -1998 гг.)

Биография

Шмея Иван Степанович, полный кавалер Ордена Славы, Почётный гражданин г.Дзержинска родился 29 июня 1921 года в г. Витебске. Мать – Шмея Матрёна Иосифовна – домохозяйка. Отец – Стефан (Степан) Францевич Шмея – красный командир во время Гражданской войны. После гражданской войны пошел работать на кожевенный завод. Его избирают председателем завкома профсоюза. Затем его, как человека, имеющего богатый жизненный и боевой опыт, направляют работать заведующим 2-й детской коммуной.

По решению Центрального Комитета Компартии Белоруссии его направляют в пограничную зону, в Дзержинский район. Так в 1931 году Стефан Францевич Шмея стал председателем Негорельского Сельского Совета. Негорелое в то время было – главными воротами Советского Союза на Запад.

По инициативе Стефана Францевича строились школы, клубы, магазины, прокладывались дороги. За эту энергичную деятельность он был награждён в 1935 году Грамотой ЦИК СССР.

В 1930 году Иван поступил в неполную среднюю школу города Витебска. Затем в связи с назначением отца продолжил обучение в Негорельской школе. Через некоторое время Стефан Францевич был назначен председателем Дзержинского городского Совета.

Переехав в Дзержинск, семья поселилась на 1-й Ленинской улице, в доме №38, вблизи нынешнего военкомата.

Иван продолжил учебу в Дзержинской Русской школе (сейчас средняя школа №2 г. Дзержинска), которую закончил в 1941 году. Во время учёбы в школе увлёкся футболом, где достиг немалых успехов. И его, восьмиклассника, приглашали в свою команду старшеклассники.

3 августа 1937 года Стефан Францевич Шмея был арестован. Иван не спал в то раннее утро, когда отец последний раз уходил на работу. Он долго провожал его взглядом, еще не зная, что отец уже никогда не вернётся домой.

Стефану Францевичу было предъявлено обвинение в том, что он якобы, являлся агентом польской разведки, проводил шпионскую и контрреволюционную работу.

Постановлением несудебного органа от 1 ноября 1937 года он был расстрелян в городе Орша 11 ноября 1937 года.

Узнав об аресте мужа, мать Ивана выбежит на улицу, упадет на колени, и будет молить Бога: «Господи, забери у меня хотя бы одного ребёнка, я не смогу всех прокормить». Сиротами остались семеро детей. Самым старшим был Иван.

После ареста отца младшую сестру Леночку сразу же отчислили из детского сада, а Ивана не пустили в школу. Теперь они были детьми врага народа.

По совету соседей Иван идёт работать столяром.

В октябре 1957 года мать Ивана Степановича, Матрёна Иосифовна, попытается узнать судьбу своего мужа. Ответ будет более чем краток: «В военном трибунале Белорусского военного округа данных о Шмея С.Ф. не имеется».

А 6 мая 1958 года Матрёна Иосифовна получит справку о реабилитации своего мужа: «Шмея Стефан /Степан / Францевич реабилитирован посмертно 17 апреля 1958 года Военным Трибуналом Белорусского военного округа.

35 лет спустя, в 1993 году, в ответ на свой запрос о судьбе отца, Иван Степанович получит письмо из Комитета Государственной Безопасности Республики Беларусь.

Он наконец-то узнает, по какой статье и за что отцу было предъявлено ложное обвинение.

Узнает он и том, что место захоронения отца он никогда не сможет найти, т.к. «установить его в настоящее время, к сожалению, не представляется возможным».

…Война в Дзержинск пришла суровым и гнетущим опустением. Глухие разрывы бомб постоянно слышались с железнодорожной станции. Вражеские самолёты нагло и демонстративно летели над городом бомбить Минск и вскоре также строем возвращались обратно.

С востока в Дзержинск врывались гитлеровские танкетки. Иван принимает решение, пока немец не вошёл в город, догонять какую-нибудь воинскую часть. Мать, Матрёна Иосифовна, по-матерински благословила и перекрестила сына.

Захватив с собой небольшой узелок с нехитрой снедью, Иван сел на свой велосипед и лесными дорогами покатил на восток. С большим трудом он добрался до Осипович. Ему подсказали двигаться в сторону Могилева, где возводились оборонительные рубежи. Иван исправил в комсомольском билете год рождения, став на год взрослее. Он уговорил военкома и был зачислен в ряды народного ополчения, только бы быстрее в бой. Там под Могилёвом и началась его боевая биография. 29 июня 1941 года он принял первый свой бой…

Впоследствии, Иван Степанович признавался, что его смелости хватило до первой бомбёжки – страшно в семнадцать лет лежать, слившись телом с землёй, под градом воющих бомб. Но ненависть к врагу помогла преодолеть минутную слабость. Он не растерялся, вместе со всеми поднялся в атаку и вырвался из вражеского кольца. Так он стал солдатом…

Иван Степанович участвовал в боях под Смоленском и Вязьмой. Оборона Москвы. Первое крупнейшее поражение фашистов. Иван Шмея в рядах ударных частей нашей армии. Недели, месяцы ожесточенных кровопролитных боев. Кто ходил дорогами солдатскими на войне, тот знает, как они тяжелы и бесконечны. Солдаты шли, засыпали на ходу и, чтобы не упасть держались за руки. В конце 1941 года был тяжело ранен. Момент ранения Иван Шмея даже не заметил. Но сильная боль заставила сжать зубы… Только благодаря счастливому случаю он не попал в окружение. Шесть месяцев пролежал Иван в госпитале в Пензе. Госпиталь в Пензе тыловой. На свои ноги встал – посылают на завод, а не в окопы. После лечения врачебная комиссия признала солдата непригодным к строевой службе. Два года Иван работает токарем на военном заводе №50 в Пензе, пока удается уговорить полковника медицинской службы отправить его на фронт.

В 1944 году Иван Шмея становится разведчиком в составе 126-й Горловской дважды Краснознамённой ордена Суворова стрелковой дивизии.

Фронтовики хорошо знают, какие качества нужны разведчику. Надо быть до дерзости отважным, сильным и ловким, сверхметко стрелять, уметь передвигаться быстро и бесшумно: бегом, ползком, вплавь; владеть холодным оружием; знать, как верней свернуть шею противнику, как «деликатно» лишить его на время дара речи, чтобы беспрепятственно тащить.

Разведчиком Иван Шмея стал, пройдя большой путь рядового солдата-стрелка. В 366-м стрелковом полку его определили во взвод разведчиков.

У разведчиков свои специальности. Ивана Шмею определили в группу захвата, выполняющую самые опасные и рискованные операции. Иван Степанович стал специалистом по «языкам». Он был «языковедом» высшего класса. Сначала он брал в плен солдат, ефрейторов и фельдфебелей. Когда его квалификация повысилась, его «языками» стали офицеры высоких чинов. Более сотни раз ходил в разведку Иван Шмея. 96 «языков» на боевом счету взвода разведчиков, из них на долю Ивана Степановича приходится 24 «языка».

В июне 1944 года он вернулся в родную Белоруссию сержантом, опытным разведчиком. Недаром ему доверили там вести глубинную разведку с взводом лейтенанта Вашурова. Они тогда обошли Витебск и скрыто ходили по тылам, вызывая по рации авиацию, которая бомбила разведанные ими скопления войск и техники. А потом, когда началось наступление наших войск, взвод получил приказ занять оборону и закрыть выход отступающему противнику. И 22 разведчика стояли насмерть, сдерживая гитлеровцев, пытавшихся любой ценой выскочить из окружения. Засада в тылу врага была для них неожиданным препятствием, которую нужно было как можно быстрее убрать с дороги, и в атаку пошли танки. Дятлов, парень из Лениграда, остановил гранатой один танк, Михаил Корытов – второй, а Иван Шмея с другими бойцами отсекал огнём и вынуждал отступать пехоту, бегая по наспех выкопанной траншее, создавая впечатление, что оборону держит не взвод, а самое малое, батальон.

Более десяти атак ошалевших и озверевших от страха гитлеровцев выдержали разведчики и отстояли рубеж, пока не подошла помощь.

За тот бой наградили всех – тех, кто остался в живых, и тех, кто погиб, но не выпустил врага «из котла». Грудь солдата Ивана Шмеи украсила первая награда – медаль «За отвагу».

ГРАНИ СЛАВЫ

Орден Славы ІІІ степени Иван Степанович Шмея получил за взятие «языка» в районе Шауляя с противоположного берега реки Вента.

…Какая-то особенная тишина стояла на переднем крае. Она тревожила даже бывалых солдат. Несколько дней назад велись жестокие бои за город Шауляй. Безостановочно гремела артиллерийская канонада, выла и стонала раненая литовская земля.… А теперь, когда фронт прошёл чуть вперед, настало такое затишье, которое обычно бывает перед грозой…

Впереди была река Вента, на левом побережье которой разместились гитлеровцы. Они накопали траншей, переплели их сеткой огневых точек и теперь, глубоко залезли в землю и затаились.

Советские воины готовились к боевой операции. Но, чтобы более успешно провести её, необходимы были сведения об обороне врага. Посланная в тыл гитлеровцев группа разведчиков почему-то долго не возвращалась. И тогда было решено направить туда другую группу во главе со старшим сержантом Иваном Шмеей. Разведчикам было дано задание: перебраться через Венту, обнаружить огневые точки врага и привести «языка».

К реке пробирались по густому лесу. С собой несли лодки. Дождавшись ночной темноты, спустились к берегу. Разведчики сели в лодки. Плыли тихо и бесшумно. Добрались до середины реки. Внезапно в небо одна за другой взвились три ракеты. Следом свистящая сталь прорвала воздух. Затрещали миномёты. В это время рядом разорвалась мина. Через пробоину в лодку полилась вода. Один из солдат сорвал с головы пилотку и заткнул пробоину. Ещё одна мина упала рядом, за ней другая, третья. Раскололась соседняя лодка. Бойцы падают в воду и плывут к берегу.

Ночь была такая тёмная, что разведчикам приходилось до боли в глазах всматриваться вдаль. И они ползли всё дальше и дальше в тыл врага. И только когда миновали передний край, перевязали раненых и наметили дальнейший ход действий.

Трое суток собирали бойцы разведгруппы сведения о вражеской обороне. А когда всё было исследовано, решили брать «языка». Старший сержант Иван Шмея возглавил подгруппу захвата. Он пополз вперёд к ближайшему доту. Вскоре разведчики увидели узенькую полоску света, который выбивался из дверей. Подползли ближе. Мгновение – и в дот полетела противотанковая граната.

- Не подпускать других! Бить гранатами! – скомандовал Шмея и бросился в дот. На помощь командиру поспешили солдаты Александр Дятлов и Михаил Корытов. Осветив блиндаж фонариками, разведчики уничтожили девять гитлеровцев. Спавшего там раздетого офицера Іван Шмея выволок наверх. Трофей оказался весьма “языкастым”.

Всех разведчиков – участников этой операции наградили орденами и медалями. Орден Славы ІІІ степени получил Иван Шмея.

Орден Славы ІІ степени Иван Шмея получил за операцию в Восточной Пруссии. За «языком» Шмея отправился с товарищами в район городов Тильзит и Рагнит. В белых маскхалатах по тонкому льду в январской студёной воде, от которой судорогой сводило тело, четырнадцать разведчиков под командованием Ивана Шмеи переползли Нёман, незаметно пробрались через лаз в ограждении и семь суток ходили по тылам. Добравшись до дота, за которым наблюдали двое суток, разведчики неожиданно наткнулись на патруль. Определив по разговору, что патруль ведёт офицер, разведчики решили напасть не на дот, а на патруль. Солдаты ворвались в траншею, быстро, без особого шума разделались с солдатами, а Иван Шмея кинулся на офицера, оглушил его, вставил в рот кляп. Пленный капитан был доставлен по назначению. Точку в операции поставила группа прикрытия, которая забросала гранатами дот.

Орден Славы І степени достался Ивану Степановичу Шмее за взрыв форта. В марте 1945 года полк вёл ожесточенные бои на подступах к Кенигсбергу. Продвижению советских бойцов мешал вражеский форт. Группе разведчиков был дан приказ подобраться к форту с тыла, заложить взрывчатку под стальные двери и взорвать. С наступлением темноты 18 разведчиков, в том числе Иван Шмея, с запасом взрывчатки пошли на выполнение боевого задания. Разведчики подобрались к форту на лодках через канал. Подвели взрывчатку под стены форта и произвели огромной силы взрыв. Разведчики вплавь стали возвращаться назад. Ракета осветила их уже на середине канала, началась стрельба, ранило несколько человек. Среди них боевой друг Ивана Шмеи Александр Дятлов. Сраженный пулей, упал он из лодки в канал. Иван не раздумывая бросился в воду. Под свинцовым дождём переправил товарища к берегу, перенёс к своим.

За эту операцию Орден Славы І степени к груди отважного воина перед строем дивизии прикрепил сам командующий фронтом, Маршал Советского Союза Константин Константинович Рокоссовский.

*** 

Вот что писал гвардии подполковник Базарнов в представлении нашего земляка к награждению нашего земляка орденом Славы: «В боях при штурме города-крепости Кенигсберга младший сержант Шмея показал высокое воинское мастерство, храбрость, отвагу и мужество. 8.4.1945 года И.Шмея с группой разведчиков ночью пробрался в тыл противника и атаковал дом с тыла, уничтожил два пулемёта, шесть автоматчиков, 42 гитлеровцев взял в плен, в результате чего было захвачено 21 автомат, 36 винтовок и склад с продуктами…

9.4.1945 года по приказу начальника штаба полка с двумя разведчиками дерзко напал на немцев, забросал их гранатами и сам лично уничтожил четырёх немцев, расстроил ряды врага, чем обеспечил взятие дома нашей пехотой без потерь».

Отважно, по-геройски воевал старший сержант Иван Шмея. День Победы прославленный разведчик встретил недалеко от Берлина.

9 мая 1945 года разведчики, как и большинство фронтовиков, отпраздновали самым достойным образом. Палили от радости в воздух, патронов не жалели. Война закончилась…

Перед отъездом домой старшего сержанта Ивана Шмею вызвали в штаб, где в торжественной обстановке вручили благодарственное письмо, в котором были такие строки: « Главнокомандующий Северной группой войск Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, член Военного Совета генерал С.Шатилов на основании приказа Генералиссимуса И.В.Сталина вручают Вам это благодарственное письмо как память о Великой Отечественной войне. Желаем вам крепкого здоровья и успехов в труде на благо нашей Советской Родины».

Это письмо-благодарность ветеран ценил как и ордена Славы.

В книге о боевом пути 126-й Горловской дважды Краснознаменной, ордена Суворова ІІ степени стрелковой дивизии есть такие строки: «Первыми достигли южного берега воины 2-го батальона 366-го стрелкового полка майора Н.И.Мамонтова. Они высадились в Корабельной слободе в районе Морского госпиталя. Фашисты пытались столкнуть их в воду, но отважные воины уже зацепились за берег и сильным автоматным огнём отразили атаку. Отважно действовали разведчики Г.Г.Артемьев, К.П.Зерщиков, А.В.Иванов, А.Н.Негурица, Л.Ф.Ситников, И.С.Шмея и другие, отстоявшие клочок прибрежной земли до подхода основного десанта».

Один эпизод из военной жизни не мог забыть бывший разведчик. Произошло это под Данцигом 11 мая 1945 года. Отгремел салют Победы, а вражеский гарнизон не хотел сдаваться. Фашисты заняли крепкую оборону, закопали в землю танки, открыли шлюз, подтопив берега Вислы. 8 мая они расстреляли наших парламентёров. Штурм 9 мая не принёс нашим войскам особенных результатов и командование решило снова начать переговоры о капитуляции.

11 мая шесть разведчиков, среди которых был и Шмея, с белым флагом пошли к вражеским позициям. Сиял солнечный день, была уже объявлена Победа, и совсем не хотелось думать о смерти.

Иван Степанович был уверен, что ни раньше, ни после того не было в его жизни минут, которые потребовали бы от него такой нечеловеческой выдержки как в тот день. Фашисты не сразу согласились со своим поражением. Они с лютой злостью встретили советских парламентёров, готовы были в каждую минуту расправиться с разведчиками. Бросали их в воду, хватая за руки и ноги, заставляли есть мыло, угрожали оружием. “Только вытерпеть, только не сорваться, не поддаться на провокацию!” – шептал себе Шмея. И разведчики выдержали, выполнив и это последнее задание. Фашистский гарнизон был вынужден принять условия капитуляции…

Однополчане заметили: после этого задания стал Иван Шмея молчаливым, задумчивым. По волосам побежали серебряные нити…

Полным кавалером солдатской Славы прошагал гвардии старшина по Красной площади Москвы дважды: первый раз – в 1945 году и второй – сорок лет спустя – в 1985 году.

Как только отгремел последний выстрел, в полку сформировалась футбольная команда. И сразу матчи с соседями.

Иван Степанович Шмея демобилизовался из рядов советской армии 8 июня 1946 года. В письме, адресованном ему командованием части 8 июня 1946 года, отмечалось: «Провожая Вас, как демобилизованного воина Советской Армии командование надеется, что и в мирном труде по восстановлению и дальнейшему развитию народного хозяйства СССР, Вы также, как и на фронте, покажите пример дисциплинированности, стойкости и умения».

Вернулся в родной Дзержинск. Недолго думая, помня пензенские навыки токаря, поступил на авторемонтную базу. Вскоре досконально освоил профессию, получил высокий разряд. Встретил свою соседку Анну Мальчевскую, с которой дружил в детстве. Анна стала настоящей красавицей. Сердца молодых людей потянулись навстречу друг другу.

7 ноября 1947 года Иван и Анна Шмея стали одной семьёй. Иван сам 4 года строил дом, самый простой, шлакобетонный. Он и сейчас радует глаз прохожих и хранит душу хозяина. Когда заходишь в этот простой дом №2 по улице Колхозной, ощущаешь незримое присутствие души хозяина. С первых минут чувствуешь себя здесь, словно в родном доме.

В 1948 году у них родился первенец – сын Евгений, в 1950 – сын Юрий, а в 1956 году дочь Лариса.

Позже Иван Шмея перешел на ведущее предприятие города – Дзержинский опытно-механический завод. Здесь прошли его лучшие годы. Дорос до заместителя директора.

Одиннадцать лет возглавлял Иван Степанович партийную организацию завода. Обязанности довольно хлопотные и ответственные.

На механическом заводе Иван Степанович создал свою футбольную команду. В ней начал играть младший брат Николай.

В 1971 году Иван Степанович Шмея решил напоследок выйти на футбольное поле, хотел поддержать честь ветеранов футбола Дзержинска. Несмотря на свои 50 лет, рискнул играть против молодцов из команды «Металлист». И забыл про свою старую рану… А закончилось все операционным столом.

Иван Степанович Шмея всегда был желанным гостем в колхозах и совхозах, на предприятиях, в учреждениях, школах города и района. Он вел активную общественную работу. Был членом райкома партии, Советского и Белорусского комитета ветеранов войны. Его военный подвиг и его воспоминания – пример для молодых как быть верным сыном своей Родины.

Правительственная оценка трудовых заслуг Ивана Степановича Шмеи такова: орден «Знак Почёта», орден «Октябрьской революции», Почетная грамота Верховного Совета БССР.

Под руководством Ивана Степановича Шмеи был построен и начал выпускать продукцию Дзержинский льнозавод.

Через несколько лет по решению райкома партии Иван Степанович становится начальником РСУ-11.

4 ноября 1972 года комиссия по установлению персональных пенсий при Совмине БССР установила инвалиду войны Шмее Ивану Степановичу персональную пенсию республиканского значения. А через некоторое время ветеран стал пенсионером Союзного значения.

Но без труда бывший разведчик жить не мог. С 1983 по 1988 год Иван Степанович Шмея был председателем районного совета общества охотников и рыболовов.

Встреча кавалеров ордена Солдатской Славы

Иван Степанович очень часто ездил на встречи со своими однополчанами, чтобы вспомнить фронтовые будни, погибших товарищей и порадоваться добрым вестям ветеранов.

Иван Степанович был в президиуме торжественного собрания посвященного 25-й годовщине освобождения БССР от немецко-фашистских захватчиков проходившего в Минске во Дворце спорта 4 июля 1969 года.

Иван Степанович Шмея снимался в фильме «Шел солдат». Когда снимался этот фильм, состоялась встреча разведчика с писателем Константином Симоновым. Разговорились о заварухе под Могилёвом, вспомнили оборону Москвы, Сталинграда, Берлин… Иван Степанович почувствовал, что перед ним свой, солдат, который не одни сапоги за войну стоптал. Ну и разошёлся. Никогда ещё так много про себя не рассказывал. Когда Симонов прокрутил плёнку с беседой, неудобно стало. Но ведь всё так и было. На память об этой встрече у Ивана Степановича осталась книга Константина Симонова «От Халхингола до Берлина» с дарственной надписью автора.

В ноябре 1974 года Иван Степанович принимал участие в съёмках фильма «Солдаты Победы» студии «Телефильм» Белорусского телевидения.

Ивана Степановича Шмею называли Тёркиным. Его верной спутницей была гармонь. Она прошла с ним всю войну, встретила Победу. Анна Юльяновна и Иван Степанович, дети, внуки собирались вместе. Иван брал гармонь, Анна гитару. Любимой песней была «Платком взмахнула у ворот моя любимая…».

Ивану Степановичу часто поступали предложения написать книгу своих воспоминаний. Он долго не решался, считая, что есть много других достойных солдат, о подвиге которых следует писать.

Он всё же начал писать свои воспоминания. Но закончить их ему не позволила тяжёлая болезнь. Осталась только незаконченная рукопись…

Если бы не война Иван Степанович Шмея обязательно стал художником. Свой первый рисунок он сделал в 13 лет на обычном куске фанеры. Рисовал то, что видел вокруг: лес, речушку, поле в цветах, старый дом со скворечником.

Всю жизнь ему хотелось, чтобы вокруг было красиво, чтобы неброская прелесть нашей природы, красоты человека, его больших и малых дел радовала людей. Как мог он переносил эту красоту на свои полотна.

Он любил рисовать природу в цветении, в буйной зелени лето, или в золоте и багрянце осень, потому что именно эти цвета радуют глаз, дарят радостные мысли и надежды. «А жить в светлой радости, в мире – есть счастье человека» - считал Иван Степанович.

Любимый жанр Ивана Степановича – пейзаж. Он был завзятый рыбак. Нет клёва – не беда – он брал в руки кисть. Свои любимые места он перенёс в картину «Лесное озеро».

Почти все свои картины он подарил на память родным, близким, соседям, друзьям, просто хорошим людям.

Орден Славы. В годы Великой Отечественной войны его не мог получить ни офицер, ни генерал, ни маршал. Это орден рядовых и сержантов.

Орден Славы – не обычный орден. Он был утверждён как особый, исключительно солдатский знак доблести. «Солдатская Слава», как называли этот орден на фронте, венчала только личную отвагу, личный подвиг на фронтовых дорогах. А если на груди солдата заискрилась своими гранями Слава всех трёх степеней, то это уже настоящий герой, человек исключительного мужества, храбрый и смелый.

Миллионы советских воинов были награждены за годы войны орденами и медалями. Сотни тысяч из них – орденом Славы ІІІ степени. Второй орден славы заслужили десятки тысяч. А вот кавалеров ордена Славы всех трёх степеней – всего лишь две тысячи!

В Республике Беларусь – 36 человек.

Один из них – наш земляк, Почётный гражданин г. Дзержинска – ИВАН СТЕПАНОВИЧ ШМЕЯ.

Фотогалерея

Мать – Матрёна Иосифовна Шмея

Отец - Стефан Францевич Шмея

Семья Шмея – 30-е годы. Иван – в центре в первом ряду

Иван Шмея с боевыми друзьями. 1945 год

Иван Шмея – май 1945 года

Берлин. Парк стадиона «Олимпия». Сборная армии. Северная группа войск. 1945 год. (И. Шмея – третий справа)

Иван Степанович Шмея – участник парада Победы на Красной площади в 1985 году

Футбольная команда ДОМЗа (Иван Шмея - первый слева)

Во время встречи в воинской части г. Дзержинска

Встреча кавалеров ордена Солдатской Славы

В минуты отдыха

«А жить в светлой радости, в мире – есть счастье человека»

Шмея Иван Степанович

(1921 -1998 гг.)

Литература

Чайнова, Л. Ноччу ў тыл ворага / Л. Чайнова // Мінская праўда.-1957.-С. 4.

Шмея, І.С. Памнажаем вытворчыя поспехі / І.С. Шмея // Ленінская праўда.- 1957.- 11 кастрычніка.

Шмея, І. Мы ваявалі за мір на зямлі / І.Шмея // Ленінская праўда.- 1960.- 7 мая.- С.3.

Грабоўскі, С. Кавалер салдацкага ордэна / С. Грабоўскі // Мінская праўда.-1963.-8 мая.-С. 2.

Трихманенко, В. Отметина на клене / В. Трихманенко // Красная Звезда.-1964.-1 августа.

Ридевский, Н. Ратный подвиг Ивана Шмеи / Н. Ридевский // Сельская газета.-1965.-31 марта.-С. 3.

Солдатская слава // Зорька.-1965.-24 апреля.-С. 3.

Хадановіч, І. Салдацкі ордэн / І. Хадановіч // Літаратура і мастацтва.-1965.-6 красавіка.-С. 1.

Иовенко, М. Солдатская слава / М. Иовенко // Сельское хозяйство Белоруссии.-1968.-№2.-С. 22.

Шмея, І. Ішла вайна народная / І.Шмея // Сцяг Кастрычніка.- 1968.- 29 кастрычніка.

Беляев, И.Н. Тревожная молодость / И.Н. Беляев, А.Н. Сысоев // Хроника солдатской славы.- Мн., 1970.- С.169-174.

Грані славы // Мінская праўда.-1970.-15 сакавіка.-С. 2-3

Дудник, И. Вспомнились им годы огневые / И. Дудник // Во славу Родины.-1972.-9 декабря.-С. 4.

Куксо, У. Тры ступені Славы : [І. Шмея] / У.Куксо // Сцяг Кастрычніка.- 1972.- 31 жніўня.

Цивес, И. Кавалер орденов Славы / И. Циввес // Физкультурник Белоруссии.-1973.-С. 3.

Бірукоў, В. Было яму семнаццаць… / В. Бірукоў // Чырвоная змена.-1974.-9 красавіка.-С. 4.

Денисов, Н. Стрелы битвы за Беларусь / Н. Денисов, Б. Котельников, И. Новиков // Правда.-1974.-27 июня.-С. 6.

Шел парнишке в ту пору восемнадцатый год // Знамя юности.-1974.-7 апреля.-С.3.

Шмея, И. А помнишь, товарищ? / Иван Шмея // Сельская газета.-1974.-9 апреля.-С. 4.

Шмея Иван Степанович // Навечно в сердце народном : к 30-летию Победы над фашистской Германией / гл. ред. П.У. Бровка.- Мн.: БелСЭ, 1975.- С.462.

Я – оружие жизни и красоты // Знамя юности.-1976.-5 ноября.-С.2.

Егорова, С. Мой Тёркин / С. Егорова // Сельская газета.-1979.-8 июля.-С. 3.

Слава баявая, слава працоўная // Мінская праўда.-1979.-4 мая.-С. 2.

Бірукоў, В. Пісаў успаміны салдат / В. Бірукоў // Чырвоная змена.-1980.-19 красавіка.-С. 3.

Свет захапленняў // Сцяг Кастрычніка.-1981.-22 студзеня.-С. 4.

Сіманава, С. “Жыць у радасці…” / С. Сіманава // Звязда.-1983.-4 верасня.-С. 4.

Амельчанка, М. Кавалер салдацкай славы / М. Амельчанка // Звязда.-1987.-3 ліпеня.-С. 2.

Чиликин, А. Три жизни Ивана Шмеи / А. Чиликин // Во славу Родины.-1989.-23 февраля.-С. 2.

Шмея Іван Сцяпанавіч // Беларусь у Вялікай Айчыннай вайне 1941-1945 : энцыклапедыя.-Мн. : БелСЭ,1990.-С. 243.

Кароль, М. Колеры вясны / М. Кароль // Мінская праўда.-1995.-6 мая

Міхайлаў, І. Герой вайны / І. Міхайлаў // Сцяг Кастрыч-ніка.-1995.-6 мая.-С. 1.

Куксо, В. Три «Славы» Ивана Шмеи / В. Куксо // Белорусская нива.- 1996.- 25 июля.

Куксо, У. Тры ступені Славы: [І. Шмея] / У.Куксо // Сцяг Кастрычніка.- 1996.- 18 снежня.

Иван Степанович Шмея // Сцяг Кастрычника.-1998.-4 лютага.-С. 1.

Савинов, Б. И каждый день уносит частицу бытия…: художественно-биографический очерк, посвященный памяти полного кавалера орденов Славы – И.С. Шмеи / Б.Савинов // Сцяг Кастрычніка.- 1998.- 1, 4, 8, 15, 22 красавіка; 6,20, 27 мая.

Егорова, С. Мой Тёркин : [И.С.Шмея] / С. Егорова // Советская Белоруссия.- 1999.- 30 января.- С.10.

Новикова, Т. Душа его талантами пылала : [И.С.Шмея] / Т. Новикова // Сцяг Кастрычніка.- 2001.- 30 чэрвеня.- С.3.

Шмея Іван Сцяпанавіч // Беларуская энцыклапедыя : у 18т. Т.17.- Мн.: БелЭн, 2003.- С.446.

Шмея Іван Стяпанавіч // Памяць : гісторыка-дакументальная хроніка Дзяржынскага раёна.-Мн.,2004.-С.397.

Ягорава, В. Мой Церкін / В. Ягорава // Народная газета.-2005.-7 мая.

Шмея Иван Степанович // Республика Беларусь : энциклопедия.-Мн.,2005-2008. т.6 : Снегирь-Ящерицын.-Мн.- -2008.-С. 609

Долготович, Б.Д. Шмея Иван Степанович / Б.Д. Долготович // Долготович, Б.Д. Почетные граждане белорусских городов : биографический справочник.-Мн.,2008.-С. 275.

Савинов, Б. Три подвига нашего земляка / Борис Савинов // Сцяг Кастрычніка.-2009.-21 лютага.-С. 2.

Созвездие славы: Шмея Иван Степанович, Герой Советского Союза : папка / Дзержинская центральная районная библиотека ; отдел обслуживания и информации.-Дзержинск,2010-

Шкель, П.В. Памяти И.С. Шмеи : стихотворение / П.В. Шкель // Сцяг Кастрычніка.-2010.-8 мая.-С. 12.

Шмея, И.С. Первые дни войны / И.С. Шмея // Сцяг Кастрычніка.-2010.-2 ліпеня.

Колосова, В. Созвездие славы / В. Колосова // Узвышша.-2012.-14 сакавіка.- С. 6.

Дробышевская, И. Мой прадед - моя гордость / Ирина Дробышевская // Узвышша. - 2012. - 5 мая. - С. 4.

Савинов, Б. Слава и Победа Ивана Шмеи: художественно-биографический очерк / Борис Савинов // Узвышша. - 2014. - 2 ліпеня. - С. 3.

Шкленнік, В. Іваны-разведчыкі / Валяр'ян Шкленнік //Звязда. - 2020. - 20 мая. - С.1,6.